2:36 по Аляске

Дмитрий пристыженно глянул на холодильник, где полками стояли багровые ампулы. Сто пробных миллилитров на следующий же день после пробуждения Эшли. Еще двести через три дня, а уже через пару суток еще четыреста. Казалось, из меня хотят выкачать все, без остатка. Возможно, так оно и было.

Дмитрий никогда не одобрял этого, но любое требование Сары должно было соблюдаться безукоризненно. Удрученно покачав головой, он поставил в холодильник еще десяток ампул.

– К твоему появлению у нас кончилась вся кровь Ларет. Теперь же Сара смотрит в будущее, – ловко придумал ей оправдание Дмитрий. – Она планирует разбудить семьи жителей и несколько фермеров, чтобы те научили нас выращивать пшеницу. Но… Я поговорю с ней. Нельзя забирать у тебя так много. В обычной жизни на восстановление донора уходят месяцы, а тут… Джейми, ты меня слушаешь?

Вправо. Влево. Вправо. Влево…

– Ненавижу эти часы, – вздохнула я громко и оперлась о стол, пытаясь подняться, но что-то пошло не так. Оторвать взгляд от маятника оказалось непросто: он словно ввел меня в транс, и я покачнулась, сбивая капельницу и подносы.

Оказывается, обморок – это как проваливаться в яму, набитую ватой. Приятно.

Дмитрий подхватил меня под здоровую руку и усадил обратно.

– Я позову кого-нибудь, чтобы проводили тебя до комнаты, – сказал он, перестав ругаться на русском.

– Эшли ждет меня у поста.

– Нет, Джейми…

– Да тут всего пятьсот метров дойти!

– Роуз, – Дмитрий постучал пальцем по матовому стеклу камеры, привлекая внимание громоздкой тени за ней. – Окажи любезность…

Я успела лишь мысленно чертыхнуться, когда дверь отодвинулась и впустила внутрь Криса.

Не желая встречаться с ним глазами, я отвернулась так резко, что чуть не сломала себе шею.

– Проводи эту барышню до кровати и позаботься о ней, – с нажимом произнес Дмитрий, понизив голос. – Или передай ее брату. Главное, проследи, чтобы плотно пообедала и отдохнула.

– Можешь на меня положиться, – хмыкнул Крис, и в отражении металлического подноса я увидела, как он почесал свою отросшую бороду, прежде чем подойти и послушно вывести меня в коридор.

Я ощущала себя переваренной макарониной. Бодрячком меня заставляла держаться лишь Сара, которая только и ждала, когда же доведет меня до белого каления. Не оставалось сил и на то, чтобы избегать Криса, как я делала это всю неделю. Безропотно шествуя за ним, я даже позволяла себя обнимать. Он провел меня через толпу рабочих. Иногда среди них мне мерещились лица выживших из МЗВ, а иногда так оно и было. Большинство примкнули к Прайду по собственной воле. Одним из добровольцев, движимых честолюбием, оказался и Бобби. Каждый день он прыгал вокруг Сары, всячески стараясь угодить, и это выглядело жалко.

Все прайдеры у нас на пути приветливо улыбались, и нескольким я показала язык. Мимо пробежали веселые дети, следом за ними – колонна родителей. Мир без интриг, ругани и нарушений. Идеальный мир. А ведь мы, люди, идеальность не выносим на биологическом уровне. Откуда же она здесь в таком тошнотворном избытке?

– Даже не заговоришь со мной? – спросил Крис, наконец. – Все еще игнорируешь?

Мы минули охранный пост, в который была превращена стойка для регистрации пассажиров, и где-то за ним мелькнула оранжевая футболка Эшли. Я не успела его окликнуть, как мы уже завернули в следующий коридор. Похоже, Крис понял просьбу Дмитрия буквально. Как подтверждение, его рука сместилась мне на бедро.

– Укус уже не болит? – попыталась «заговорить» я, мельком подсмотрев за его ладонью, по-прежнему замотанной во избежание инфекций. – Заживает?

– Вполне, – Крис отделался от меня небрежным кивком, инстинктивно уводя левую руку за спину, а затем упрямо вернулся к тому, с чего мы начали: – Итак… Ты меня избегаешь.

– Не избегаю, – соврала я. – Ты вечно занят. Или ты думал, я буду за тобой бегать?

– Боже упаси! У тебя ведь нога прострелена, – ухмыльнулся Крис и вдруг завернул в тот коридор, который уж точно не вел к моей спальне. – Что с тобой не так, Джем?

– А с тобой?

Я взбрыкнула, останавливая Криса и останавливаясь сама. Запрокинув голову к его лицу, я сощурилась, взглядом требуя разъяснений.

– Ты ведешь меня не туда. И… Почему ты перестал бриться? Где щечки, гладкие как у младенца? Кажется, Новый Крис был просто помешан на этом.

Кроме щетины, за эти дни он изменился мало. Разве что сменил полицейскую куртку на джинсовку с прослойкой овечьей шерсти. Он часто пропадал на улицах аэропорта или за его пределами, выполняя разные поручения Сары. Мы и впрямь виделись критически мало, и это было прекрасно: после всего, что было и что происходит сейчас, меньше всего я хотела выяснять отношения. План затянулся, если не провалился вовсе, и нас с Флейтой буквально затянуло в это болото. Захлебнуться или же всплыть – дело за малым.

– Мне казалось, ты оценишь, – ответил Крис и поскреб пальцами свою щеку, как тогда в лаборатории. Было видно, сколько дискомфорта ему доставляет эта щетина. – Раньше я ведь подолгу не брился. Думал, это напомнит тебе об… уюте. В общем, я просто пытался угодить, но нет так нет. Сегодня же побреюсь.