19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

расчленить на ряд частных задач, по главным подразделениям ведущего операцию фронта (или армии). При

наступлении план должен отчетливо отметить решающие направления, на которых должны быть сосредоточены

главнейшие усилия. При обороне, если все действия не сводятся только к выигрышу времени, а включают стремление

довести борьбу до кризиса, точно так же основная задача плана сводится к указанию рубежа, на котором неприятелю

должно быть оказано решительное сопротивление, и где план ожидает перелома общего развития операции в нашу

пользу. Основные вопросы плана достижения поставленной для операции пели связываются с формой, в которую

нужно стремиться вылить операцию, и с занятием исходного положения — того оперативного развертывания

вооруженных сил и материальных средств, в достижении коего заключается материальная подготовка операции.

Формы операции. Формы операции — оперативное окружение, прорыв, охват, фланговый удар — избираются

нами не произвольно, а диктуются соотношением сил и средств, существующей их группировкой, мощностью

различных магистральных путей, конфигурацией театра военных действий и важнейших его рубежей. При

современном стремлении к перегораживающим весь театр действий фронтам прорыв явится часто лишь

вспомогательным приемом для достижения другой формы. Так; прорыв на правом фланге 1 арм. корпуса, в

дальнейшем своем развитии и в соединении с фронтальным успехом немцев против VI арм. корпуса, позволил немцам

отделить центр Самсоновской армии от обоих ее крыльев и окружить его. Тарнопольский прорыв летом 1917 года

немцы стремились развить во фланговый удар, который бы смел весь Юго-Западный и Румынский фронты и позволил

прижать к Черному морю остатки русских и румынских войск; однако, разрушение железных дорог, производимое

русскими при отступлении, и многократные неустойки австрийцев вынудили германское командование сократить

размах флангового удара.

Форма операции должна быть согласована с качествами командования: на раздельные действия отдельных

групп можно полагаться лишь в мере основательности надежд на возможность согласовать работу их начальников

(Жилинский, Самсонов и Ренненкампф при вторжении в Восточную Пруссию двух армий с разных сторон). Форма

операции также должна отвечать особенностям данных войск: если главная сила армии (французской) заключается в

массивности применяемых ею технических средств, нехорошо, если форма операции потребует длительного

захождения и отнесет решительные пункты на значительное удаление от головных Станций железных дорог; если

армия имеет чисто позиционный характер (английская в 1916-1918 г. г.) и способна выполнять лишь короткие, прямые

наступления, нехорошо, если операция будет рассчитана на сложное маневрирование, с преобладанием встречных

боев; если наш перевес заключается в артиллерии и кавалерии, нехорошо, если операция перенесет решение в

лесистые районы и т. д.

Форма операции должна быть избрана такой, чтобы последняя ставила наши войска по возможности в

выгодное тактическое положение; если неприятель располагает целой системой подготовленных позиций и крепких

рубежей, то выгодно, чтобы операция приводила не к лобовой атаке их, а к обходу, заставляла неприятеля

перегруппировываться, развертываться на новом, неподготовленном фронте и вступать в бой в невыгодной для него

тактической обстановке.

В то же время форма операции должна быть максимально проста. Всякая добавка боевых и маневренных

наслоений к операции неприемлема не только потому, что она крайне осложняет вопросы управления: всякий лишний

маневр, всякий бой, не являющийся неизбежно необходимым для достижения цели операции, таит в себе величайшую

опасность — увлечь нас от цели на ложный путь. Большие авангарды, бои на передовых позициях, демонстрации, местные бои даже своими успехами могут принести нам большой вред. В операции ничего не должно быть лишнего; она должна служить воплощением целеустремленности. Форма операции по чеканности, ясности и стройности своих

линий должна напоминать нам не завитушки рококо, а строгую прямолинейность очертаний греческого храма.

С этой точки зрения, оборона чрезвычайно выигрывает, если конечный рубеж, намеченный для достижения

решительных результатов, совпадает с нашей передовой линией, и мы, таким образом, избегаем ряда арьергардных

боев, которые могут нас совершенно отвлечь от цели. Идеалом оперативной обороны является выжидание подхода

неприятеля лишь для того, чтобы обрушиться на него (Аустерлиц). Иногда удается заранее определить направление

неприятельского удара и заблаговременно сосредоточить достаточные силы на фланге (германцы перед Лодзинским