1997, Серый кардинал

Со смутным подозрением я направился к лимузину и с ключами в руках остановился возле него. День был ясный, и на серебристо-золотых гирляндах опять играло солнце. Постояв с минуту, я повернулся и подошел к отцу.

- В чем дело? - чуть раздраженно спросил он. - Ты не можешь вести машину?

- Она застрахована для водителя моего возраста?

- Да, конечно. Иначе я не предложил бы тебе сесть за руль. Бен, иди и подгони ее сюда.

Я нахмурился и вошел в офис, не обращая внимания на его неудовольствие.

- Вам уже пора ехать, - с таким же нетерпением встретил меня Мервин. - Ведь вы сказали, что можете вести машину Джорджа.

Я кивнул.

- Но я бы лучше поехал в меньшей машине. Как вы говорили, нам не нужен несчастный случай. У вас есть что-нибудь поменьше? Вы не могли бы одолжить вашу?

- Моя машина не застрахована для водителя младше двадцати одного года, - с явной досадой возразил Мервин.

- Моя застрахована, - вмешалась Кристэл. - Мой девятнадцатилетний брат ездит на ней. Но ока не такая шикарная. Не такая, как «рейнджровер».

Кристэл достала из сумки ключи и добавила, что Мервин подбросит ее домой (к его неудовольствию), если мы не вернемся к пяти тридцати, а завтра утром привезет в офис. Я поблагодарил ее неловким поцелуем в щеку и вместе с Мервином, который не скрывал своего неодобрения, вернулся к отцу.

- Я разочарован в тебе, Бен, - сказал отец, когда Мервин объяснил ему, в чем дело. - Завтра тебе надо потренироваться на «рейнджровере».

- Хорошо. Но сегодня до того, как мы уедем, не стоит ли вызвать сюда механика, чтобы он проверил, все ли с машиной в порядке?

- Никаких неисправностей, конечно, нет. Вчера я ездил на ней в Брайтон и обратно, и она шла превосходно.

- Да, но после этого она всю ночь пробыла на стоянке. Вчера ночью кто-то пытался застрелить тебя. Предположим, что он же вбил гвоздь или два в шины «рейнджровера». Или еще что-нибудь, - закончил я таким тоном, будто сам считал мысль о диверсии ребяческой фантазией. Но отец задумался и после недолгого молчания обратился к Мервину:

- Я поеду в машине Кристэл. Бен попрактикуется на «рейнджровере» завтра. А вы, Мервин, тем временем устройте, чтобы «рейнджровер» тщательно осмотрели. Хорошо?

Мервин окинул меня мрачным взглядом. Но ведь это он больше всех хотел избежать ярлыка, что с кандидатом вечно что-то случается. Или, по крайней мере, так говорил.

В маленьком будничном ящике на колесах, одолженном нам Кристэл, я благополучно привез кандидата на встречу с избирателями Куиндла. И снова я видел и слышал, как он потряс и разбудил апатичную публику. Его слова вызывали смех и аплодисменты, и все больше и больше людей окружали его, чтобы послушать, о чем он говорит. В глазах собравшихся светилось одобрение. Они выкрикивали вопросы, чаще дружелюбные, иногда враждебные. И все получали вдумчивые ответы, простые и понятные объяснения.

Я не знал, хватит ли им сегодняшнего энтузиазма, чтобы отправиться к избирательным урнам. Но отец заверил меня, что достаточно, если они не пойдут в противоположный лагерь и не поставят свой крестик в пользу Бетьюна.

Мы втиснули в машину Кристэл изобретение отца - два деревянных ящика, каждый в фут высотой, один больше другого.

Скрепленные винтами и поставленные один на другой, они превращались в импровизированную трибуну, возвышая оратора над слушателями. Этого было достаточно, чтобы его хорошо слышали. Но в то же время он стоял не так высоко, чтобы представлять психологическую угрозу. «Мой мыльный ящик», называл отец эту конструкцию, хотя прошло много лет с тех пор, как в притягивающем толпу сооружении хранилось мыло.

Я собирал «мыльный ящик» в трех местах, разбросанных по главным точкам города. И везде тут же стекалась толпа. Любопытная, враждебная или равнодушная. И всюду, где я собирал, развинчивал или складывал трибуну, люди окружали меня и засыпали вопросами.

- Вы его шофер?

- Да.

- Он такой знающий, каким кажется?

- Даже еще больше.

- Что он думает об образовании?

- Это его конек, - улыбался я.

- Да, но…

- Я не могу отвечать за него. Пожалуйста, спросите его.