1941. Разгром Западного фронта

Вообще, в истории всех поражений нашей армии в Великой Отечественной войне участь военных медиков и их подопечных — раненых — изучена и освещена менее всего. Сколько сгинуло в окружениях госпиталей и медсанбатов, сколько колонн санитарных машин и повозок легло под гусеницами танков — нет данных. Сколько врачей пропало без вести — нет данных. Кто-то бросил раненых и канул в безвестность в одиночку, кто-то попал вместе с ними в плен, кто-то с ними вместе погиб. Колонна 112-го медсанбата 13-й СД при движении на Белосток из района Замбрува попала под удар авиации, много раненых и медперсонала погибло. Начальник санитарной службы дивизии военврач 2 ранга В. В. Прудников: видели в окружении, был небритый, грязный, с автоматом на шее. Начальник белостокского госпиталя, развернутого затем в Червоном Бору, в бывшем имении князя Любомирского, военврач 2 ранга Ш. И. Фридмо: пропал без вести, со слов одного из врачей, добровольно остался с ранеными в окружении. Оба не проходят даже по Архиву военно-медицинских документов. Военврач 3 ранга Лизогуб, командир 48-го медсанбата 85-й стрелковой дивизии: судьба неизвестна. Военврач 2 ранга Зинченко, командир 29-го медсанбата 29-й танковой дивизии: судьба неизвестна. Военврач 2 ранга Вольпер, начальник 2386-го Волковысского военного госпиталя. Военфельдшер (впоследствии майор медслужбы) А. Н. Череватов, служивший в этом госпитале, 6 июля 1941 г. написал из Чаус своим родным о том, что прибыли они в Чаусы из Могилева, Волковыск покидали в спешке, нет даже шинели. После войны рассказывал, что тронулись внезапно, архив и канцелярию не вывезли, не успел даже забежать домой. Если учесть, что Волковыск был как раз на пути отступления, через него прошли десятки частей, в том числе прошедших через кровавые бои (1-го и 5-го стрелковых, 13-го механизированного корпусов), можно представить, что в нем творилось. Есть немало свидетельств, что раненых оставляли в волковысском госпитале. Какова была их судьба? По данным Архива ВМД, Вольпер Хаим Абрамович, подполковник медслужбы, закончил войну в должности начальника 3028-го эвакогоспиталя 22-й армии, был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны 11 степени. По какому-то волковысскому госпиталю есть свидетельство бывшего узника Бухенвальда И. Асташкина: «На четвертый или пятый день войны, утром, наша колонна добралась до города Волковыска. Около места нашей стоянки находился военный госпиталь, в котором было много раненых. Вероятно, персонал, поспешно все бросив, бежал, и поэтому из госпиталя к дороге двинулась колонна раненых, многие из которых были на костылях, двигались с трудом. Толпа перебинтованных и окровавленных людей остановилась на обочине дороги, многие из них стали умолять: „Братишки, не бросайте нас, заберите с собой“. Никто не отзывался на мольбы о помощи. Тогда группа раненых вышла на проезжую часть дороги, перегородив ее своими телами. Несколько автомобилей с находящимися в них гражданскими людьми с разбегу врезались в толпу, раздался треск костылей, хруст человеческих костей, образовалось кровавое месиво кричащих и стонущих людей»[496].

М. Горанский, политработник из 331-го полка 100-й стрелковой дивизии, писал, что при отходе полка на восток в ночь на 29 июня его подразделения вышли в район местечка Семков Городок. На лесной дороге они увидели колонну разбитых и раздавленных санитарных и грузовых автомашин; среди них стояли два подбитых немецких танка. Найденный на месте боя тяжело раненный солдат рассказал, что санитарный батальон остановился на привал и на него наткнулась немецкая разведгруппа. Медперсонал и водители приняли неравный бой.

Вспоминает Л. И. Дряхлова: «В 1940 г. я была направлена по путевке комсомола в г. Щучин Белостокской области на работу. В первые минуты войны 22 июня 1941 года мы, молодежь, оказались на переднем рубеже. Я и мои подруги работали медсестрами. Уже с 6 часов утра к нам в больницу поступали раненые. Мы оказывали помощь раненым. В 12 часов дня был приказ вывозить раненых в тыл за 40–50 км. Прислали машины, и мы вместе с ранеными выехали, вернее, эвакуировались в м. Родзиолово, где стоял наш госпиталь (номер не знаю). Тут мы еще проработали до утра. 23-VI-41 г. утром был дан приказ эвакуировать раненых в Белосток, в гарнизонный госпиталь. Когда мы прибыли с ранеными, то госпиталь был свернут и ожидали отправления на железнодорожном вокзале на г. Минск. Тут мы сдали раненых и по приказу вернулись назад, где наши держали оборону крепости Осовец. До крепости нам не пришлось доехать, так как началось отступление. Пришлось отступать по Белостоку, Волковысским лесам (они горели в огне) в направлении к г. Слоним, где и были все части разбиты. Остались чудом кто живые»[497]. Ах этот Слоним, Слоним!