1937. Заговор был

«Оценивая польско-германские силы, — указывал М. Тухачевский, — необходимо учитывать, что вряд ли Германия и Польша выступят против нас без участия в войне Японии». Иными словами, Тухачевский мыслил именно войну Германии и Польши против СССР, в которой примет участие Япония, а не наоборот. Япония, в контексте его рассуждений, не инициирует войну, а принимает участие, «присоединяется» к Германии и Польше. При этом из контекста рассуждений Тухачевского следовало, что он мыслил Германию и Польшу стороной, инициирующей нападение на СССР в геостратегических условиях, невыгодных для Советского Союза. Отсюда напрашивался вывод, который не проговаривался Тухачевским: подготовка «превентивного удара» со стороны Красной Армии. Весь смысл рассуждений Тухачевского, таким образом, сводился к тому, что «на повестке дня» стоит вопрос о войне Германии и Польши против СССР. Следовательно, он считал, что, в отличие от предшествующего периода, оперативно-стратегическим направлением № 1 становится «Западное направление», Западные границы СССР. При этом потенциальными противниками № 1 Тухачевский считал Германию и Польшу, а не Японию.

Надо сказать, что опасения Тухачевского, добавим — и советского правительства, были небеспочвенными. Советская разведка располагала совершенно достоверными сведениями о том, что «достигнуто соглашение о заключении польско-германо-японского военного союза против СССР», что «моментом интервенции против СССР должен стать» не «момент неизбежного краха хозяйственной системы СССР», а «напротив, решено не ждать этого момента и вызвать возможно скорее вооруженный конфликт с СССР». Предположительно (на основе совокупных агентурных сведений) началом такового конфликта «надо считать литовскую операцию», т. е. вторжение польских войск в Литву и ее оккупация. При этом сообщалось, что «не позже мая месяца (1935 г.) Польша должна покончить с Литвой». Это будет означать «активные антисоветские действия Польши и Германии», которые должны будут спровоцировать вступление в войну против СССР Японии.

Приведенные оперативно-стратегические расчеты Тухачевского не встретили понимания в качестве достаточного основания для пересмотра оперативного плана Красной Армии. Судя по всему, одним из главных аргументов политическое и военное руководство считало возможность удержать Германию (а значит, и Польшу) от агрессии, опираясь на военно- политический союз СССР с Францией. Я не буду останавливаться на всех аспектах деятельности советского правительства в этом направлении, тем более что некоторые из них мне уже доводилось достаточно подробно рассматривать и анализировать в предшествующих книгах. Задержусь главным образом на тех вопросах, которым не было уделено достаточного внимания либо совершенно обойденных им. Это те вопросы, рассмотрение которых необходимо в контексте исследуемых мною проблем в настоящей книге.

«Он был «Именем»!»

Можно утверждать, что на разрешение геостратегической и геополитической проблемы, возникшей перед СССР, так называемой «военной тревоги 1935–1936 гг.», советское политическое руководство персонально очень, если не главным образом, рассчитывало на Тухачевского как на ключевую политическую фигуру в оптимизации отношений с Западной Европой (будь то Англия, Франция или Германия). И Тухачевский вполне и ясно осознавал свою политическую значимость в сложившейся ситуации. Соответствующее впечатление вынес от встречи с Тухачевским в феврале 1936 г. в Париже генерал М. Гамелен, передав его в своих мемуарах: «Он казался уверенным в себе и собственном влиянии».

23 января 1936 г., непосредственно перед отъездом в Лондон и Париж, Тухачевский был на приеме у Сталина, на котором присутствовали также нарком обороны СССР К.В. Ворошилов, Председатель СНК СССР В.М. Молотов, нарком внутренних дел СССР Г.Г. Ягода, начальник Иностранного отдела ГУГБ НКВД А. Слуцкий, зам. наркома по иностранным делам СССР Н.Н. Крестинский. Следует обратить внимание на то, что на совещании не было 1-го заместителя наркома обороны СССР Я.Б. Гамарника, а также ни одного из высших окружных командиров Красной Армии (вроде Якира или Уборевича). Не было руководства военной разведки (С.П. Урицкого) и контрразведки (А.Х. Артузова). Состав участников совещания требует комментариев, которые в определенной мере приоткрывают основные направления деятельности Тухачевского.