1917 Февраль ↔ Октябрь. Две революции — два проекта

Усилилась работа в армии. 16-23 июня прошла Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б), в которых работали 26 тысяч членов партии. Например, Кронштадтский совет уже с 12 мая стал единственной властью в городе. Эти контакты были столь эффективны, что почти половина генералов Генерального штаба после Октябрьской революции пошли служить в Красной армии и в Военных академиях РККА.

Первое выступление армии против Временного правительства было предпринято в апреле: Ф. Линде (в 1905 г. большевик, активный участник Февральской революции в армии, член Исполкома Петросовета, комиссар Временного правительства Юго-Западного фронта) привел к Мариинскому дворцу самые крупные и боеспособные части гарнизона. Исполком Совета уговорил их от столкновения. Ленин определил выступление так: «несколько больше, чем вооруженная демонстрация, и несколько меньше, чем вооруженное восстание».

18 июня на Марсовом поле массовая демонстрация (около 500 тыс. чел.), организованная Съездом Советов как выражение доверия Временному правительству. Однако она прошла под лозунгами «Вся власть Советам!». 19 июня начались стачки, а 3 июля к Петроградскому комитету РСДРП(б) прибыли солдаты 1 пулеметного полка, требовали отстранения Временного правительства и передачи власти Советам. ЦК и горком большевиков доказывали, что это преждевременно, а пулемётчики ответили, что «лучше выйдут из партии, но не пойдут против постановления полка». На улицы вышли большие массы солдат и рабочих, и к 10 час. вечера большевики решили возглавить демонстрацию.

Историки, исходя из фактического материала, чаще оценивают этот конфликт так: «Несмотря на все усилия большевиков удержать массы от “преждевременных” выступлений, подобные попытки оказались безуспешными… Оценивая роль большевиков в июльских событиях, можно однозначно утверждать, что партия оказалась вовлечена в эти события, но отнюдь не руководила ими».152

Уже в начале июля 1917 г. стало понятно, что смена власти потребует военного столкновения или наличия большого преимущества сил. После июльских волнений Красная гвардия была запрещена и разоружена, а отряды расформированы.

Двоевластие кончилось. Руководство большевиков ушли в подполье, других арестовали. Люди затихли и стали готовиться. Во время своего назначения на пост Верховного главнокомандующего (19 июля) Корнилов потребовал от правительства признания за ним ответственности «только перед собственной совестью и всем народом». Временное правительство перешло к тактике запретов и репрессий. Как правительство оно начало быстро деградировать.

Сейчас, читая о решениях, заявлениях и действиях правительства и правых сил, начинаешь подозревать, что все это делалось, чтобы облегчить большевикам захват власти.

Кадеты уговорили Корнилова сместить Временное правительство и установить диктатуру (хунту предполагалось составить из либералов, меньшевиков, эсеров и Колчака). 25 августа на Петроград двинули эшелоны с «мятежниками Корнилова». Временное правительство привлекло к его защите большевиков, вследствие чего Советы и части гарнизона стали переходить под контроль большевистских ячеек, а большевики легально вооружаться. Ядром сил Корнилова была «дикая дивизия», на станциях ее распропагандировали и разоружили. Корнилова арестовали.

По свидетельству Урицкого, для вооружения рабочих передали до 40 тысяч винтовок. В эти дни в рабочих районах началось усиленное формирование отрядов Красной гвардии, как правило, под командованием большевиков. О разоружении Красной гвардии уже не могло быть и речи. При этом Красная гвардия начала формироваться и в регионах бывшей империи (в Белоруссии, Закавказье, Средней Азии).

В своей статье Г.А. Герасименко так оценивает состояние общества после провала Корнилова: «В такой обстановке народ все более настойчиво требовал передать власть Советам. В условиях прямого столкновения леворадикального лагеря с правым Советы проявили себя самым эффективным общественно-политическим институтом. Они приводили в боевую готовность воинские части, брали в свои руки средства связи, переподчиняли себе вооруженные силы на местах».

5 сентября ЦИК Советов принял «Положение о рабочей милиции» (Красной гвардии), не контролируемой государственными органами и городскими самоуправлениями. Эсеры и меньшевики в Советах как будто не сознавали последствий наличия у местных Советов и фабзавкомов вооруженных сил — как-то их блокировали.