188 дней и ночей

Это был незабываемый вечер. Своим приглашением ты ввела меня в другой мир. Большинство из встреченных там я раньше видел на обложках журналов или на экране телевизора. Интересно было познакомиться с ними лично. Профессор Издебский рассказывал потрясающие истории о сексе, Гражина Шаполовская сменила парфюм (когда ты снимала нас для «Лихорадки», она пахла совсем по-другому) и стала более склонной к размышлениям. Майка Ежовская,[66] которая до той поры ассоциировалась у меня исключительно с детскими песенками моих дочек, спела, к моему удивлению, восхитительный блюз. А кроме того, трудно было оторвать взгляд от ее бюста. Равно как и трудно было мне оторвать взгляд от всей Иоанны Бродзик,[67] которая подошла ко мне и сказала, что я написал важные для нее книги. Марчин Данец,[68] в свою очередь, рассказывал презабавные истории под сигарету. Он несет радость людям, просто оставаясь собой. Не только за деньги. Скромность — и этим я был поражен — царила в зале, спроектированном расточительными архитекторами. Большинство из приглашенных — это люди успеха. Я знаю, как тяжело работать на успех. Сколько при этом теряешь и как часто приходится делать трудный выбор в стремлении к нему. Сохранение при этом скромности — вот мера настоящего величия.

Рядом со мною за столом сидела очаровательная женщина моего примерно возраста, фамилию которой я тогда не запомнил. Мы разговаривали. Она вдруг спросила: «Пан Януш, не против выйти со мной на сигарету?» Мы спустились в зал в подвале. Отравлялись табаком рядом с Данцем и его молодой женой. Я между прочим спросил, чем она занимается, когда не бывает на таких приемах. Она ответила, что работает «в области косметики». Я всегда, когда оказываюсь в Польше, покупаю польскую косметику и привожу ее во Франкфурт. Для себя, для семьи, для друзей и знакомых. Я спросил ее, не знает ли она, почему ее так трудно купить на Западе, например в Германии. По моему мнению, добавил я, она ничуть не хуже западной. И тогда я узнал, что хуже. Главным образом в отношении расходов на продвижение на рынок и «напористости рекламы». В остальном — ничем. Я спросил ее, откуда она это знает. И она ответила: «Я обязана знать это, пан Януш. Меня зовут Ирена Эрис[69]».

Действительно. Ирена Эрис, работающая «в области косметики», обязана знать это.

Сердечный привет посылает тебе

Януш Леон

Варшава, суббота

Януш,

я только потому и выучила немецкий, что мне повезло, по крайней мере вначале, общаться с такими немцами, которые убеждали меня, что даже в том, как я делаю ошибки, есть свой шарм. Мне даже сошло с рук, когда я своей будущей свекрови сказала, что она страшная, хотя собиралась произнести совсем другое прилагательное. Несмотря ни на что, я с энтузиазмом погружалась в изучение чужой речи, чтобы как можно быстрее понять, что читает мой мужчина, что его интересует и какими словами он описывает мир, в котором мы должны были вместе жить. Это важно, очень важно, потому что, когда проходит сумасшедшая страсть, слова — это то, что не только соединяет, но и разъединяет. Банальные фразы в повседневной жизни имеют огромное значение. Одно слово может иметь тысячи интерпретаций. Возможно, поэтому мне в свое время очень понравилось замечание старшего коллеги по профессии, который делил мужчин на тех, которые любят заниматься «этим», и тех, которые после «этого» хотят еще и поговорить. Приятно видеть людей, которые, несмотря на разногласия, уважают друг друга настолько, что продолжают общаться всю оставшуюся жизнь. Хотя это вовсе не так просто.

Я никогда не принадлежала к «варшавскому обществу», в котором принято, что люди, не переносящие друг друга, изображают любовь. Я их вижу, встречаюсь с ними, иногда наблюдаю за тем, как они себя ведут, но не более того. Среди них есть и известные люди. Когда же я слышу их рассказы о любви и счастье, которое им довелось испытать, то… я вспоминаю о том, как они делили совместно нажитое имущество, и не могу понять, как это возможно, что после раздела имущества бывшая жена, которую ни во что не ставили и которой постоянно изменяли, прекрасно живет и, несмотря на это, решается на публичный маскарад. Подумаешь, будет немного стыдно перед окружением, зато вся Польша уверена в том, что их с мужем связывают чувства. Верит и завидует. А это очень важно. Быть объектом восхищения и зависти. И ничего, что публика верит в то, чего нет, и завидует тому, что является иллюзией. Но самой обидной для униженных наложниц, готовых выносить все ради сумочек «Prada» и появления на престижном приеме с мужчиной, является уход супруга к женщине, которая на целое поколение моложе его. Их глаза наполнены страхом. Эстафету принимают женщины намного моложе, с более упругими телами и, как часто случается, намного более требовательные. Им больше идут шмотки известных марок, да и мужчина выглядит привлекательнее, держа в своей руке тонкую ручку молоденькой кандидатки на новую возлюбленную.