150 часов до встречи

– Ты сама на меня давишь!

Я кое-как перекатываюсь с Викой на дорогу и, опираясь на колени, поднимаюсь сам, а потом помогаю подняться и ей.

Машина, которую я заметил, на наше счастье останавливается. Из окна вылезает какой-то то ли грузин, то ли узбек, со смуглой кожей, немного узкими глазами и улыбкой шире, чем у Вики, только совсем не такой милой.

– Ей, кутак баш, вы чего тут делаете, а?

– До Мурома довезёте? – спрашивает Вика, продолжая усмехаться.

– Ну а чё, закидывайтес.

Мы усаживаемся вдвоём на задних сиденьях, и мне вдруг так тепло становится. Именно внутри. Нет, в машине, конечно, тоже тепло, даже душновато, несмотря на открытые окна, но всё же так приятно, когда ты едешь не один, а с попутчиком, тем более таким прикольным, как Вика. Единственный минус – её огромный рюкзак, который занимает места как целый человек.

– Мужик, тебя как звать-то? – спрашивает Вика. Поражаюсь её способностью так легко знакомиться с людьми.

– Тохтасын, – он говорит с сильным акцентом, так что сомневаюсь, что правильно расслышал его имя, но Вика на этот счёт вообще не парится.

– Слушай, Тох, а у тебя пожрать чё-нить есть?

– Пожрать, а? Есть пожрать, – не отвлекаясь от дороги, он открывает бардачок, достаёт пятёрошный пакет и протягивает нам, – угощайтес.

Если честно, я полностью обескуражен с этой ситуации, но Вика будто всё воспринимает как должное. Она мгновенно перехватывает пакет и достаёт оттуда целую банку варёной сгущёнки и овсяные печенья.

– О, ну хоть что-то, – комментирует она и сразу же начинает есть. Несмотря на всю неловкость, я подключаюсь к ней, но уже через пару минут мне становится тошно от сладкого.

– Там ничего больше нет? – спрашиваю я, надеясь на какой-нибудь сок или хотя бы обычную воду.

– Конфеты ток какие-то.

Вообще мне максимально неуютно в этой ситуации, но Вика своим присутствием как-то подстрекает меня к решительным поступкам, поэтому я хватаю целую горсть конфет и распихиваю их себе по карманам – на случай ещё одного крайняка.

– Тох, а ты чё, куда, откуда? – принимается за расспросы Вика, разделавшись со всеми овсянками. И как она только не лопнула?

– Ваще я из Кыргыстана, но вэсной с отцом мы в Муром поехали торховать. Он там потом и остался, а я в Рязань работат поэхал. Сэйчас еду его навэстит.

– А чем торговали?

– Всем торговали! Всё у нас растёт! Пэрсики, апэлсины, лимоны, сливы, дыньки, арбузы! Всё было! Спэлое, сочное, со всем не что у вас, русских. Вы, если хотите, приезжайте к нам обязательно! Только летом! У нас красиво, в озеро купаться будешь, фрукты прям по улице собирай и кушай. А зимой скучно, только овец да коз пасти.

– А до Киргизии долго ехать? – интересуюсь я, чтобы хоть как-то обозначить своё присутствие.

– На машине, а?

– На козе, – говорит Вика серьёзным тоном, отчего её ответ становится её смешнее, и я опять давлюсь смехом.

– На козах я не ездил, они не для этого, – также серьёзно отвечает он, с чего я начинаю угорать сильнее. – А на машине двое сутка от Москвы.

Я уже бьюсь в конвульсиях, а Вике хоть бы хны – сидит спокойно, лишь улыбается, надувая свои щёчки, и глаза закатывает.

Всю поездку Вика то и дело задаёт ему глупые вопросы, на которые он отвечает вдумчиво, и хоть некоторые его рассказы реально интересны, я уже не могу вести себя адекватно и начинаю ржать каждый раз, как только Вика открывает рот.

– Тебя так кроет, как будто ты в стельку набухался, – неодобрительно кивает она в мою сторону, но даже после этого я никак не могу с собой совладать.

За всеми шутками я и не замечаю, как мы проезжаем полпути до Мурома.

– Я тут вспомнила один анекдот про киргизов, хочешь расскажу, Тох?

– Анекдот, а? Давай анекдот.

– Короче, приходят два киргиза в бордель, и говорят: «Хотим сексом трахаца, дайте бабу нам», у них спрашивают: «Сколько у вас денег?». Они сотку показывают, а им говорят: «Ну, за сто рублей вы только в тех кустах друг другу подрочить можете». Уходят киргизы расстроенные, а через десять минут уже довольные возвращаются и спрашивают: «Кому деньга давать?»

Тут меня совсем прорывает, я задыхаюсь от смеха, но на этот раз Вика тоже начинает ржать своим писклявым голоском, как гиена, и с этого я ору ещё сильнее. У меня болит живот, лёгкие уже разрываются на части, но как только машина резко останавливается, и мы с Викой врезаемся головами в спинки передних сидений, наши истерики моментально прекращаются.

– Тох, ты чё, тормоз с газом перепутал? – недовольно бурчит Вика, потирая ушибленное место. Только сейчас мы обращаем внимание на киргиза. Он сидит, сжав руль с такой силой, что костяшки его пальцев сильно побледнели, и свирепым взглядом сверлит нас через зеркало заднего вида.

– Жаагың сынгыр! – внезапно заорал он, так что у меня внутри всё сжалось. – Жогол, сигилген ам баш, жогол!

– По-моему, он хочет, чтобы мы свалили, – шёпотом говорю Вике. У меня руки трясутся от того, как он на нас палит, а она спокойна как всегда.