12 встреч, меняющих судьбу. Практики Мастера

Уходить от Светы совершенно не хотелось, а придумывать поводы остаться нужды не было – она и дети были мне рады. В квартире мужика не хватало, и я как-то само собой начал приводить все в порядок, хотя рукастостью никогда не отличался.

Прошелся с герметиком по ванной, приладил оторванную дверцу шкафа, поправил перекособоченный карниз, вызвал мастера для плитки в ванной, поменял заедавший замок двери… Еще наточил ножи, купил несколько настольных игр, и по вечерам в этом доме зазвучал смех, которого раньше не было, как сказала Света. Дети постепенно превращались из маленьких серьезных взрослых обратно в детей. Вечерами я выходил в кондитерскую «Север» и приносил пирожные, неизменные с прошлого века, мы шумно пили чай, а потом я погружался в работу над новым проектом, увлеченный, как никогда в жизни. Света сидела рядом на диване с книгой Эльчина Сафарли. Изредка она зачитывала мне что-то, а я слушал ее, глядя в окно.

Так мы прожили пару недель, и эти недели отогревали наши души.

Глава 38

В один из таких тихих вечеров, когда дети уже спали, пришло сообщение от Артура.

«36.887115, 27.342591. Тебя будут ждать завтра в 8:00 по местному времени. В 01:15 есть прямой рейс. Обратный бери через две недели».

Я несколько секунд тупо смотрел на цифры, потом сообразил, скопировал их и вставил в Google Maps. Ахнул, подозвал Свету. Та меня погладила меня по голове и сказала:

– Ну а что, собирайся. Тебе еще домой за загранпаспортом. И не забудь крем для загара.

Глава 39

Боязнью перелетов я не страдал. Напиваться, но все равно бледнеть и трястись от страха, как моему соседу по ряду, мне не было нужно. Поэтому я просто закутался выданным пледом с надписью «Aegean» и сладко уснул еще до взлета. Проснулся в тот момент, когда наш борт уже катился по греческой земле, а пилот на ломаном русском благодарил нас за то, что мы выбрали их авиакомпанию.

Зевая, я закинул сумку на плечо и зашагал к выходу, кивнул провожающим меня бортпроводникам, вышел на трап, и тело покрылось мурашками, показывая, насколько ему хорошо.

Было тепло, и влажный морской воздух сам вваливался в легкие, а аромат цветов чувствовался даже на взлетной полосе. Я всмотрелся в низкие мигающие звезды, силясь понять, какое приключение меня ждет. Но звезды были молчаливы, поэтому я прошел через пустой аэропорт, вышел из здания и окунулся в густую греческую ночь.

Глава 40

Таксист, похожий на Брюса Уиллиса, вез меня к отелю по серпантину острова Кос. В свое время я старательно изучал английский, так что языкового барьера не было. Когда мы доехали до отеля, я уже знал все преимущества островной жизни и вегетарианства, немного о турецком флоте, судьбе Гиппократа и еще ряд информации, которую не запомнил в общем потоке.

Попрощавшись, я было отправился ко входу в отель, но заметил поодаль кафешку. Там я выбрал простецкий сэндвич и греческий кофе, оказавшийся растворимым, приторно сладким. С таким набором вышел на набережную, чтобы кофейный аромат сочетался с йодным морским бризом. Температура – что надо, не жарко, не холодно, свежо. Кажется, после дождя. Легкие сами глотают воздух большими ломтями.

Пришла из ниоткуда, потянулась у моих раскинутых ног, понюхала ботинок и села собака. Шрамы россыпью по морде. Явно битая жизнью, а правильнее сказать, людьми.

Тем не менее она не боялась. Не озлобилась, не превратилась в дикую псину с поджатым хвостом и бегающими глазами. Не перестала доверять, а напротив, мотала мне хвостом и, кажется, даже улыбалась глазами. Она стала бродячей, но осталась домашней…

Я часто говорил себе: «Я не хочу открываться», «Не за чем сближаться» и даже «Мир жестокий, так что буду таким же».

Ну, основания, конечно, у меня на то были. Но они же есть у всех. Никто не прошел безоблачный путь, встречая лишь честнейших и правильных. Да никто и сам таким не был – мы предавали, нас предавали.

Пес лизнул мне руку и лег на спину, подставляя живот. Я гладил его по свалявшейся шерсти и думал, что он словно принес мне послание: «Не переставай верить людям, пожалуйста. Что бы ни случилось, верь ради себя самого. Ведь зачерствеешь же, если не будешь верить».

Я сидел и глядел на море. Край неба уже начал светлеть. Пес давно убежал, но след от его языка холодил мне кожу на руке.

«Может быть, зачесть еще одну встречу – с псом? – хмыкнул я. – Наверное, меня даже Артур не поймет».

Поднялся и пошел к отелю.

Глава 41

Когда я оказался в номере, то кинул сумку возле кровати и по привычке глянул в зеркало. На меня смотрели чистые глаза спокойного человека. По лицу блуждала полуулыбка, а само оно выглядело благородным. Я сперва не понял почему, но присмотрелся и замер, не веря. Провел руками. Нет, не обман зрения. У меня пропал перекос, знакомый с раннего детства.

С такой обновкой я отправился в кровать. Мне оставалась пара часов сна, а после предстояло встать, позавтракать и выдвигаться к месту встречи. Оно лежало в четырех километрах от меня, прямо на берегу Эгейского моря, если верить координатам.

Глава 42