1115 вопросов священнику

Потом стали говорить об опасности для России и обсуждать способы освобождения от этой несуществующей опасности, и во имя якобы спасения России стали говорить, что надо отстранить государя. Расчетливая злоба сделала свое дело: она отделила Россию от своего царя, и в страшную минуту во Пскове он остался один. Близких нет. Были преданные, но их не допустили. Страшная оставленность царя… Видя это и в надежде, что самоумаление успокоит и смирит разбушевавшиеся страсти народные, государь отрекается от престола. Но страсть никогда не успокаивается, достигнув желанного, она разгорается еще больше. Наступило ликование тех, кто хотел низложения государя. Остальные молчали. Последовал арест, и дальнейшие события были неизбежны… Государь был убит, и Россия молчала. Не раздалось ни возмущения, ни протеста, когда совершилось это страшное злодеяние, и это молчание есть великий грех русского народа, совершенный в день святого Андрея Критского, творца Великого покаянного канона, читаемого Великим постом…

Под сводами екатеринбургского подвала был убит повелитель Руси, лишенный людским коварством царского венца, но не лишенный Божией правдой священного миропомазания… Убийство Александра II вызвало в России бурю возмущения, которая оздоровила нравственное состояние народа, и это сказалось в царствование Александра III. Народ остался чист от крови царя-Освободителя. Здесь же народ, весь народ виновен в пролитии крови своего царя. Одни убили, другие одобряли убийство и тем совершили не меньший грех, третьи не помешали. Все виновны, и поистине мы должны сказать: «Кровь Его на нас и на чадах наших» [Мф. 27: 25]. Измена, предательство, нарушение присяги на верность царю Михаилу Феодоровичу и его наследникам без обозначения их имен, пассивность и окаменение, нечувствие — вот из чего русский народ сплел венок, которым увенчал своего царя» (Блаженный святитель Иоанн Чудотворец. Платина (Калифорния) — М., 2003. С. 855–856).

Великий святитель, говоря о грехе цареубийства, пишет: «Преступление против царя Николая II еще тем страшнее и греховнее, что вместе с ним убита вся его семья, ни в чем не повинные дети! Такие преступления не остаются безнаказанными. Они вопиют к Небу и низводят Божий гнев на землю… За убийство беззащитного царя-страдальца и его семьи страдает ныне весь русский народ, допустивший страшное злодеяние и безмолвствовавший, когда царя подвергли унижению и лишению свободы. Глубокое осознание греховности содеянного и покаяние перед памятью царя-мученика требуется от нас Божией правдой» (Там же. С. 859).

Сразу же после цареубийства святой Патриарх Тихон в Казанском соборе в Москве призвал всех к покаянию: «На днях совершилось ужасное дело: расстрелян государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет на нас, а не только на тех, кто совершил его…Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: «Блаженны слышащие слово Божие и хранящие» (Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. М., 1994. С. 142–143).

Читая слова двух великих святителей о вине народа в грехе цареубийства, надо помнить, что они были сказаны современникам этого трагического события. Нам, пришедшим в этот мир после них, надо точно определить, в чем именно мы должны приносить покаяние. Духовная жизнь имеет свои строгие законы. Поэтому надо избегать всякой непродуманности и неточности, чтобы не дискредитировать саму идею и не вызвать разделения. Ясно, что мы не можем покаяться в том, чего не совершали. Но нам есть в чем каяться. Покаяние должно начаться с принципиальной и нелицеприятной оценки каждым этого злодеяния. Мы должны покаяться и в том, что не все сделали, чтобы освободиться от той лжи и клеветы о царе и его семье, которую распространяли на протяжении многих десятилетий цареубийцы и их прямые преемники. Непреодоленная вина состоит и в том, что народ массовым неверием, неисправленной греховной жизнью и примиренностью со злом живет теми же ценностями, какими жили цареубийцы.