100 лет без любви

Прикупив сушеных ягод по списку Пелагеи, Женя поторопилась с рынка. На обратном пути она еще планировала заглянуть в церковь, о чем Пелагеи знать не полагалось. А может, и знает та уже об этих тайных походах. Поди доносят колдунье злые языки. Но раз молчит, значит, ходить в церковь не запрещается, – так для себя решила Женя. Да и ничего особенного она там не делает, она и молиться-то не умеет. Дышит ладаном, да смотрит на образа святых. Слушает потрескивание свечей и чувствует, как становится немного легче. А то слишком тяжел камень, что давит на душу неотступно.

– Часто вижу тебя тут, красавица, – заговорил с ней на этот раз батюшка. Женя и раньше его встречала в церкви, но тот лишь поглядывал на молчаливую нее, заговорить не пытался. Она же была ему за это благодарна, ведь и сама не понимала, отчего ее сюда так тянет. Но смотреть на образа святых могла долго. О чем-то они ей напоминали, но Женя не знала, о чем. – Вот, возьми, – протянул ей батюшка две свечки. – Одну поставь за упокой, другую – за здравие. И помолись, дитя, он всем помогает, – перекрестился он на образ Христа.

– Спасибо, но я не умею молиться. И свечки ставить мне не за кого, – смутилась Женя.

Разве что, пожелать здравия Пелагеи, так не простит ей та, если узнает. Не в церкви ее сила, а в неугодном богу деле.

– Вот как? – удивился батюшка. – Ну что ж, свечи ты можешь зажечь и не называя имен. Ты не помнишь, но тебя помнят… А молиться можно и своими словами, даже не произнося их вслух, – по-доброму улыбнулся и пошел своей дорогой.

Зажигая свечи и бесхитростно прося здоровья всем тем, кто был когда-то ей дорог, Женя все думала, а так ли это на самом деле? Есть хоть кто-то, кто еще помнит ее? Дорога ли она кому-нибудь еще, кроме Пелагеи? Или не осталось у нее никого на целом свете ближе колдуньи и нареченной матери?

В церкви она пробыла не долго, а выходила уже под дождь. До дома еще оставалось приличное расстояние, и Женя пошла быстрее, чтобы не промокнуть окончательно.

* * *

– Не нужен ли тебе помощник, добр человек?

По совету Тристана Захар разыскал кузницу первым делом. Не так сложно это оказалось – первый же встречный сказал, что кузнец у них один, и что работает он возле базара. Туда-то Захар и отправился.

– А ты кто будешь? – поинтересовался крепкий старик, что колотил молотом по какой-то загагулине.

– Приезжий. Вот решился обосноваться у вас тут. Работу подыскиваю, – постарался проговорить Захар просто и по-деревенски.

– Работу, говоришь? А почему ко мне пришел? – подозрительно поинтересовался кузнец. – Неужто ни на что другое не годен? – окинул он Захара взглядом с головы до ног.

– Сам не знаю, на что годен, – честно ответил Захар. – Пользу хочу принести, да силу свою применить.

– А есть она, сила-то?

– А ты проверь, кузнец.

– Поди-ка сюда, – поманил его старик.

Захар приблизился к жаровне с ярко пылающим в ней огнем. В кузнице и без того было нестерпимо жарко, а сейчас Захару и вовсе показалось, что вот-вот на нем воспламенится одежда. А кузнецу хоть бы хны, разве что, раскраснелся сильно. А ведь годков-то ему уже не мало, за семьдесят на вскидку. Крепкий старик, ничего не скажешь, и бицепсы вон на оголенных руках как у молодого.

– Подыми-ка вон ту станину, – кивнул кузнец на железный остов кровати с панцирной сеткой, – да положи мне ее на наковальню.

Станина оказалась тяжелой, но и на свою физическую силу Захар никогда не жаловался. Ухватился поудобнее, поднапрягся, да закинул железяку куда велено было.

– Молодец! – довольно цокнул языком кузнец. – А я вот так уже не могу – спина подводит, – поморщился, хватаясь за поясницу. – Беру тебя в подмастерья. На подхвате будешь – тяжести за меня таскать. Согласен?

– Согласен, – кивнул Захар. Он бы и на меньшее согласился.

– Платить много не смогу, но на хлеб с салом хватит, – испытующе смотрел на него старик.

– И на это согласен, – ухмыльнулся Захар.

– Тогда по рукам! А проявишь себя хорошо, глядишь и ремеслу моему обучишься. Приходи завтра с рассветом, мо́лодец. А на сегодня я уже, почитай, закончил.

Захар вышел из кузницы и с наслаждением вдохнул вечерней прохлады. Дождь уже не накрапывал, а все усиливался. Ветер дул нешуточный, бросая брызги в лицо. Но промокнуть Захар не боялся, да и до дома, где остановились они с Мариной и Тристаном, было рукой подать. Только вот, возвращаться туда пока не хотелось.

В это село они прибыли вчера на странной ладье времени. Пока еще плохо верилось во все это. И если бы не дух старины, в который окунулся, Захар еще не скоро осознал бы, что оказался в далеком прошлом, когда еще и его бабушка не родилась. Но даже воздух тут пах иначе без единой примеси выхлопных газов. А по грунтовым дорогам катили телеги, запряженные лошадьми. И люди, одетые по-простому и как-то серо, месили грязь своими калошами.