10 мифов о КГБ

Идеями Александра Барченко заинтересовался Глеб Бокия. Их познакомил бывший сотрудник Петрочека Карл Федорович Шварц, ставший с 1923 года частым гостем Александра Барченко в большой квартире на углу улицы Красных Зорь (Каменноостровский проспект) и Малой Посадской, напротив нынешнего «Ленфильма»63. Сам Глеб Бокия во время допросов в 1937 году и знавшие его люди утверждали, что руководитель Спецотдела стал жертвой талантливого авантюриста Александра Барченко. Дескать последний так увлек опытного чекиста своими идеями, что тот утратил всякую связь с реальностью. В принципе такое возможно. Так же нужно учитывать тот факт, что цели этих двух людей частично совпадали. Речь идет о проникновение в Тибет усиления там влияния Москвы. Понятно, что если Александра Барченко интересовала таинственная и легендарная Шамбала, то Глеба Бокию – приобретение «агентов влияния» среди тибетских лам и ослабления в этом регионе влияния Великобритании.

В это время Александр Барченко активно работал над проектом созыва съезда носителей «древнего знания», принадлежащих к разным конфессиям. Осуществляя свой план, Барченко отправился в 1927 году в Бахчисарай, где установил связь с членами мусульманского дервишского ордена Саиди-Эддини-Джибави. Впоследствии он вызывал в Москву и приводил к Бокию сына шейха этого ордена. Примерно в то же время Барченко ездил в Уфу и Казань, где познакомился с дервишами орденов Накш-Бенди и Халиди. Еще ранее, надеясь на поездку в Тибет, Барченко планировал также встречу с главой исмаилитов Ага-Ханом, что в ходе следствия вменяли ему в вину как свидетельство связей с английской разведкой.

Если говорить о попытках Спецотдела организовать экспедиции в Тибет, то здесь нужно отметить важный момент. Руководство СССР, а без санкции членов правительства такие экспедиции не могли бы состояться, было заинтересовано в проникновение на территорию Тибета, Индии и Афганистана с геополитической точки зрения. Оккультизм служил лишь «прикрытием» для проведения такой экспедиции. Главный и традиционный противник нашей страны в этом регионе – Англия, всячески препятствовала усилению влияния Москвы. Предполагалась, что группа «сумасшедших» ученых – энтузиастов, занятых поисками Шамбалы, будут привлекать меньше внимания, чем финансируемая государством научная экспедиция.

Мало кто знает, что в 1923 – 1926 годах ОГПУ совместно, опять же, с наркоматом иностранных дел организовало экспедицию в Монголию и Тибет. Ее главным сенсационным результатом стало открытие беспрецедентного количества захоронений аристократии хунну (конец 1 в. до н. э. – начало 1 в. н. э.) в горах Ноин-Ула. Древней кочевой народ Хунну населял степи к востоку от Китая. Именно из-за постоянных набегов этих кочевников императоры Поднебесной империи возвели Великую китайскую стену. О существование самого народа до сенсационных открытий Козлова ничего не было известно.

Этого археолога, путешественника и этнографа сложно причислить к категории мистиков. Профессиональным путешественником и исследователем Тибета и Монголии он стал еще в последние годы XIX века. В 1910 году Петр Кузьмич Козлов получил большие золотые медали от географических обществ, английского и итальянского. Так зарубежные коллеги отметили его сенсационное открытие засыпанного песком города Хара-Хото, который находился в центре Монголии, в низовьях реки Эцзин-гола.

В 1922 году советское правительство приняло решение об экспедиции в Центральную Азию. Во главе экспедиции – Петр Кузьмич Козлов. Они исследовали верхний бассейн реки Селенги и в южной монгольской полупустыне, в горах Ноин-Ула, провели раскопки более двухсот курганов. На вершине Ихэ-Бодо в Монгольском Алтае, на высоте около трех тысяч метров, экспедиция открыла древний ханский мавзолей. Но самое удивительное из открытий удалось сделать в горах Восточного Хангая, где была найдена усыпальница тринадцати поколений потомков Чингисхана. Дальше планировалось посетить Лхасу, но британцы сделали все, что бы не допустить русских в столицу Тибета.

Умер Петр Кузьмич Козлов собственной смертью в 1935 году в возрасте 72 лет.

Так что и аналогичная экспедиция по проникновению в Индию и Тибет, организованная Спецотделом, тоже носила скорее научный и политический, чем оккультный характер.

С полным основанием можно утверждать, что создание Спецотдела – полезное, дальновидное решение, принесшее пользу не только советским спецслужбам, но и различным отраслям народного хозяйства, обороноспособности государства, развитию науки.

О проводившихся исследованиях знал не только Глеб Бокия, но и руководство ВЧК-ГПУ, и даже отдельные руководители страны.

Вот что, в частности написал нарком иностранных дел Георгий Чичерин в своем заключение для Политбюро 1 августа 1925 года: