0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

— Да, — признал Хичоль. Повернувшись к зеркалу, повешенному справа от камина, он распустил волосы, пригладил их и снова убрал в хвост. Ханген протянул ему складной гребень, но это осталось без внимания, и он молча убрал его во внутренний карман пиджака. А Хичоль, закончив прихорашиваться, снова обратился к Председателю: — Я его тебе и отдам. На одну ночь. Потом обескровлю. Но не переживай ты так. Помнишь того нового, смешного и психологически восьмилетнего? Я его вампиром сделал, должен стать немного адекватнее. Попробуй с ним сойтись, порадуй в себе латентного педофила.

— Я не…

— А я и не говорю, что тебе нравятся настоящие дети. Но ролевые игры в совращение школьника тебя явно заводят. Только монах-то уже не первый свежести, а новенький — еще молодой. Бери его. И Чанмина бонусом.

— Господин, я вас чем-то расстроил? — Николас в отчаянии прижал руки к груди. — Вы смещаете меня с поста, сообщаете о казни юноши, который мне понравился…

— Да не смещаю я тебя, — раздраженно ответил Хичоль. — Ты останешься Председателем. Я никаких официальных постов занимать не собираюсь. На кой-черт мне это надо, если весь Совет — мои слуги?

Николас мгновенно расцвел и тут же решил, что ему, в сущности, нет никакой разницы, с каким конкретно Кюхёном развлекаться, а двадцатилетний — даже лучше.

— Господин, тогда убивайте этого бедного паренька, пока я с ним не переспал, а то мне потом очень жалко будет, — попросил Председатель, с благодарностью поцеловав руку господина. — И так уже к нему привязался. Пожалуй, больше не стану к нему заходить, чтобы душу себе не травить.

— Отличная идея. — Хичоль снова подошел к пленникам, которые все еще не могли подняться с колен. Его взгляд стал холодным, жестким и властным, стирая всякое сходство с настоящим артистом. – Так, теперь вы двое. Больше я играть точно не собираюсь, поэтому буду серьезен. Вы ведь понимаете, почему сейчас находитесь здесь?

— Потому что мы убили твоего сына, — спокойно и с достоинством ответил герцог.

— Да. — Хичоль вернулся в кресло и щелкнул пальцами — в камине вспыхнул огонь. — Мне было бы плевать на повстанческое движение, которое я могу просто раздавить взмахом руки. Но убийство Донни — непростительно. И, главное, никак не оправдано с вашей стороны. Я сам — благородного происхождения, Чон Юно, и признаю право мести. Кровь за кровь. Но Донни ничего твоей убогой стае не сделал. — Хичоль на мгновение крепко сжал челюсти, пытаясь справиться с нахлынувшими при воспоминаниях эмоциями. — Он никого не убивал и даже не причинил физического вреда Джеджуну. Поэтому у вас не было никакого права решать конфликт таким образом. Однако вы жестоко расправились с моим сыном. Так жестоко, что я даже не могу придумать равноценную казнь для вас! — Хичоль невесело рассмеялся и всплеснул руками. — Будь у вас дети, вы бы поняли. Но какое там. Вы не в те места свои отростки суете, чтобы детям появиться.

— Твой сын зашел слишком далеко, — сказал Юно, высоко поднимая голову. — Если бы можно было повернуть время вспять, я не изменил бы своего решения.

— Догадываюсь, ты же узколобый кретин, который не видит ничего, кроме собственных гордости и члена размером со слоновий хобот, — пренебрежительно махнул рукой Хичоль. — В общем, вы будете казнены, и я рад, что вам хорошо понятна причина. Но это произойдет не в одно время, я убью вас по очереди. Первый погибнет уже совсем скоро, в честном поединке с Ханни. — Хичоль жестом указал на слугу, который возвышался за спинкой его кресла. — Если вдруг каким-то образом он сможет победить — мне не жалко, дам пинка под зад и выкину на волю. Только вы сами, надеюсь, знаете, насколько это сомнительно. Ну, а второй… — Хичоль пожал плечами. — Я еще не решил. Заберу к себе, подумаю: все равно скоро комната Кюхёна освободится. И не волнуйтесь, пересечься с Настей у него не получится. А вот монаха и омегу, наверное, впущу попрощаться. Омега уже родил, можно будет на ребенка посмотреть. Итак, теперь — главный вопрос. — Хичоль откинулся на спинку кресла и внимательно пригляделся к пленникам. — Завтра Ханни убьет того, кто вырвал сердце из груди моего сына. К сожалению, я не знаю, кто из вас двоих это сделал. Разумеется, у меня есть возможность выпить вашей крови и проверить, но я даю вам шанс сознаться. Шанс лично подписать себе смертный приговор. Правда, как я уже упоминал, погибнут все равно оба, просто второй проживет несколько дольше.

Герцог опустил взгляд на брошенный рядом с ним крестик. Как ни мерзко было признавать, но выстоять в битве с Хангеном он не мог. Да и Ючон, вероятнее всего, тоже. Того, кто собирался взять ответственность на себя, ждала скорая и весьма мучительная смерть от кулаков вампира-убийцы. Зато второй получал возможность попасть в логово злодея. Пускай бы эту Настю хоть за семью замками держали — Хичоль обещал встречу с монахом! А там уж никакие замки не смогли бы остановить того, кто обрел разрушительную магическую силу…