0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

— Мама дорогая, какие мы хорошенькие! А как мы проклинаем? Насылаем неконтролируемое умиление? Настасья! — Он повернулся к девушке. — Отдельная благодарность за эту прелесть, дам тебе чаевые.

У Леонида, сына самого влиятельного наркобарона в Центральной России, было два изъяна, весьма важных, с точки зрения вытерпевшего «лихие девяностые» отца. Во-первых, он ставил собственные удовольствия чуть выше семейного бизнеса. Во-вторых, главным из таких удовольствий для него были симпатичные мальчики.

— Вот и нашлась работа для нашего гермафродита, — догадался Юно, глядя на то, как Леонид изучает Джеджуна со всех сторон.

— Он ему не даст, — нахмурился Чанмин. — Дже — дамочка высоконравственная и ранимая, у него одна любовь на всю жизнь — с твоей физиономией.

Джунсу за отдельную плату тоже поместили в больницу, в одноместную палату, и врач даже пожурил товарищей пациента: как они могли оставить его без первой медицинской помощи, у него ведь ожог второй степени! Поврежденную кисть обработали, и Джеджун остался рядом с больным, несмотря на просьбы Леонида уехать вместе с ним. Правда, ему все же пришлось выдержать легкий поцелуйчик в обмен на обещание привезти одежду. Он, конечно, лучше посидел бы в своем пережаренном наряде, но сначала был поцелуй, а уже потом — пояснение, за что взяли аванс.

«Трио боевого фронта» доставили в особняк отца Леонида, матерого авторитета преступного мира Никиты Сергеевича, по кличке, само собой разумеется, Кукурузник. Никита Сергеевич был широкоплечим шестидесятилетним мужчиной с широкими плечами, густыми бровями и волевым подбородком. Раньше он наводил страх на всех конкурентов, да и сейчас бы занимался тем же самым, если бы не один нюанс: он был прикован к инвалидному креслу.

— Чанмин, иди-ка ты сюда, — подозвал его к себе Никита Сергеевич, когда всех троих переодели во что-то «поприличнее»: Юно оказался в костюме-тройке с белой рубашкой, Чанмин — почти в том же, в чем был прежде, то есть просился не то на обложку модного журнала, не то в музыкальный видеоклип, а Ючону достались джинсы, белая футболка и кожаная куртка. Вервольф лениво осматривал роскошный интерьер, а офицер восхищенно таращился на каждый предмет декора и даже додумался пощупать гипсовую статую.

Вампир, услышав приглашение, подошел к криминальному авторитету, наклонился и пожал ему руку.

— Вот они, твои кореша… Инопланетянин и оборотень…

Рядом с Кукурузником стоял тот самый Вася, уже с фиксатором на носу. Он кивнул и злобно посмотрел на всех троих.

— Только наполовину терронец, — сурово заметил Ючон.

— Не просто оборотень — британский аристократ, — бесстрастно поправил Юно.

— Прекрасно, парни! — Никита Сергеевич поднял руки, словно языческий священник, приветствующий своих прихожан. — Я рад, что вы с нами. Но прежде, чем вас признают своими, вам нужно доказать свою, так сказать, профпригодность. Я известен тем, что предоставляю не только ширпотреб, но и качественный товар. Несколько борзых засранцев перехватили у меня неплохую партию первосортного колумбийского кокаина. Они тут новенькие, пока ни черта не знают и думают, что можно моих ребят и лично меня ни во что не ставить. Да, я уже отошел от дел и не могу держать их в узде, как раньше. А мой Леня… В общем, если отожмете назад все спизженное и приведете говнюков ко мне, чтобы просили прощения, — беру вас к себе. Если нет — ваши проблемы.

— Принимая во внимание то, как вы только что выразили свою просьбу, у меня нет никакого желания помогать вам в чем бы то ни было, — гордо ответил Юно.

— Слышь, домой-то потом вернешь? — снова спросил Ючон.

— Обязательно, как только Настя сможет, — пообещал Никита Сергеевич.

— Ну, тогда хуйня вопрос. — Ючон подошел к авторитету и фамильярно похлопал его по плечу. — Либо сдохнут, либо жопу тебе лизать будут.

— Это волк? — поинтересовался Никита Сергеевич у Чанмина, указывая на Ючона.

— Нет, это как раз инопланетянин, — развел руками вампир. — Он военный, из Армии сопротивления, полжизни провел на поле боя. В школе не доучился.

— Ты че, Мин? — обиделся Ючон. — Я все классы честно закончил!

— Достойно уважения, — улыбнулся Юно. — Только позволь узнать, сколько лет составляет обучение в твоем мире?

— Ну, я ж из резервации, — с достоинством ответил Ючон. — У нас там хорошие школы. Три года!

— Великолепное образование, — саркастично отозвался Юно, окончивший Кембридж. — Что, собственно, и требовалось доказать.

Юно вернули револьвер, Чанмину — пистолет, а Ючону — большое огнестрельное оружие футуристического вида, предназначенное для ношения за спиной. Один из подчиненных Никиты Сергеевича, который и передавал все отнятое у якобы покойников, признался, что из «чуда техники» уже пытались пострелять, но затея не удалась: никто просто не понял, как оно приводится в действие.

— Да вы че, придурки, — захохотал Ючон, — эта херовина сбивает корабли терронцев. Убойная сила — мама не горюй, а отдача такая, что тебя снесло бы за километр! Вообще ее земляне обычно не используют, с ней только терронцы справляются, так что я нехило так палился.