04.1912

— Эх, нехорошо, — пробормотал он, — я только разошёлся! Ладно, Лиззи, ты как там? Идти можешь сама?

У Лиззи так гудели ноги, что она совсем не была в этом уверена. Тем не менее, она весомо кивнула и сказала:

— Да.

— Что-то голосок у тебя слабый, не верю, — отрезал Джо и за руки потащил Лиззи к ближайшему столу. Лиззи доверчиво облокотилась о него.

Она почти и не шла самостоятельно: Джо, как буксир, волоком тащил её на себе, раздвигая локтями бешено пляшущие парочки. Они вдвоём казались смешно маленькими в сравнении со всеми этими взрослыми людьми, которые уходили макушками в потолок, как грибы-великаны. Лиззи весело посмеивалась над этим про себя бессмысленным смехом, пока каблуки её туфель вяло чертили неровные дорожки по доскам. Приятная тяжесть у неё в голове лишала и способности, и желания размышлять, а двигаться мешала свинцовая усталость, наполнившая каждый мускул. Остановившись у стола, Джо бережно сгрузил её, устроил поудобнее на узкой скамье и сам завалился рядом. Лиззи блаженно откинулась назад — спина Джо была куда приятнее и надёжнее бездушных твёрдых спинок кресел, в которых она была приучена сидеть. Джо дышал тяжело, но размеренно, а Лиззи всё ещё хватала ртом жаркий воздух и задыхалась, сердце её клокотало в груди, поднимаясь к горлу, как обезумевшее. Лиззи неуклюже расстегнула куртку и медленно стала обмахиваться руками. Коробка танцующих, откуда они выбрались совсем недавно, подросла ещё на две линии. Неутомимый старик со своей старухой чинно присели за столик снова и налегли на питьё. Чету Дойлов, однако, ничто не могло остановить: они по-прежнему выплясывали в центре коробки так, словно не чувствовали усталости, хотя даже самые преданные их почитатели уже измучились рукоплескать и поддерживать звонким гиканьем.

— Вот уж не думала, что твой лучший друг Ларри окажется девочкой, — ядовито сказали вдруг с противоположной стороны столика.

Лиззи скосила мутный взгляд на говорившего. Это оказалась та самая длинношеяя девочка, выросшая из своего милого платьица, с которой Лиззи уже довелось встретиться. Хотя это случилось совсем недавно, Лиззи казалось, с тех пор прошла целая жизнь, поэтому ей пришлось поднапрячься, чтобы вызвать из памяти имя девочки.

— Джанет, — устало протянул Джо, — надо же, ты тут. А что это ты сидишь, интересно? Тебя не пригласили?

У Джанет конвульсивно дёрнулась впалая щека.

— А вот и нет, — гордо отчеканила она, — меня эти забавы не интересуют. Похоже на свальный грех! — и она надменно фыркнула длинным тонким носом, похожим на нож для резки сыра.

Джо покачал головой.

— Хорошо, пусть так. Что ты здесь тогда делаешь?

С бледного лица Джанет сошли остатки краски. Она нервно вздохнула, потеребила свой девчоночий воротничок нервными пальцами и протараторила:

— Я… я… эм… я хотела попить!

Джо прищурился.

— Что-то не вижу я здесь никакого стакана.

Джанет позеленела и, подскочив, рубанула кулаками по столу так, что тот даже подпрыгнул. В её расширившихся глазах появилась тень ужаса.

— Потому что я уже закончила пить и ухожу! Да, я уйду — вот прямо сейчас, а ты оставайся здесь, Джо Дойл, со своим другом или подругой — не знаю, кто это, но и знать, честно говоря, желания нет! И продолжайте наслаждаться своими грязными низкими плясками, на которые…

— … на которые ты очень хотела бы попасть, но тебя никто не позвал? — поинтересовался Джо.

Джанет не ответила и гордо развернулась к Джо спиной. Она напряглась, свела плечи, скрестила на груди длинные нескладные руки и решительно стала проламываться к выходу. Однако она не успела отойти достаточно далеко, чтобы не услышать невинного и спокойного вопроса Лиззи:

— Ведь тебе одиноко, да, Джанет?

Джо тут же повернулся к Лиззи, дёрнул её за рукав и с непревзойдённой выразительностью сделал страшные глаза. Он отчаянно замотал головой, как лошадь, которая не хочет выбираться на выезд, но Лиззи даже не посмотрела в его сторону. Теперь, когда всё кругом неё оттаяло, она изо всех сил хотела бы разморозить и ту лапу, что навязчиво стискивала ей сердце в страшных острых когтях.

Джанет остановилась и вздрогнула.

— Я с тобой не разговариваю! — отчеканила она. — Я тебя не знаю!

— Значит, пришло самое время познакомиться, — доброжелательно сказала Лиззи, — меня зовут Элизабет Джейн Джеймс, и я плыву здесь вторым классом, рейс Саутгемптон-Нью-Йорк.

Джанет порывисто обернулась и стиснула руки на груди.

— Вторым классом? — недоверчиво переспросила она и взметнула одну бровь. На щеках у неё зарделись два симметричных пунцовых пятнышка.

— Да, — покорно кивнула Лиззи, — второй класс, рейс Саутгемптон-Нью-Йорк. Это кажется тебе интересным?

Джанет тотчас отвернулась.

— Врёшь! — выдохнула она.

— Не веришь, ну и не надо, — Лиззи покачала головой, — а, между прочим, это меня спас мистер Уайльд, когда я повисла на канатах. И, хочешь, я что-то ещё скажу?

Джанет по-прежнему смотрела в сторону, но одним глазом косо посматривала в сторону Лиззи. Не дождавшись ответа, Лиззи продолжила:

— Вот что я ещё могу тебе сказать: я знаю, как тебя зовут, потому что Джо немало рассказывал мне о тебе.