Книга посвящена всестороннему исследованию одной из самых драматичных проблем человечества — феномена самоубийства. Рассматривая исторический, юридический, религиозный, этический, философский и иные аспекты «худшего из грехов», книга уделяет особое внимание судьбам литераторов-самоубийц — не только потому, что писателей относят к так называемой «группе высокого суицидального риска», но еще и потому, что homo scribens является наиболее ярким и удобным для изучения носителем видовых черт homo sapiens. Последняя часть книги — «Энциклопедия литературицида» — содержит более 350 биографических справок о писателях, добровольно ушедших из жизни.
Борис Акунин , Григорий Чхартишвили
Книга «Кладбищенские истории» представляет собой плод коллективного творчества, равноправного соавторства двух писателей — реального и выдуманного. Документальные эссе, автором которых следует считать Григория Чхартишвили, посвящены шести самым знаменитым некрополям мира. Эти очерки чередуются с беллетристическими детективными новеллами, написанными «рукой» Бориса Акунина, действие которых происходит на тех же кладбищах. Читателю предлагается увлекательная игра, затеянная «доктором Джекиллом и мистером Хайдом» современной русской литературы.
Борис Акунин , Григорий Чхартишвили , Григорий Шалвович Чхартишвили
Григорий Чхартишвили
Книга «Кладбищенские истории» представляет собой плод коллективного творчества, равноправного соавторства двух писателей – реального и выдуманного. Документальные эссе, автором которых следует считать Григория Чхартишвили, посвящены шести самым знаменитым некрополям мира. Эти очерки чередуются с беллетристическими детективными новеллами, написанными «рукой» Бориса Акунина, действие которых происходит на тех же кладбищах. Читателю предлагается увлекательная игра, затеянная «доктором Джекиллом и мистером Хайдом» современной русской литературы.
Фантазии Г. Чхартишвили на литературно-издательскую тему.
Наверное, "энциклопедия" слишком громкое название для небольшого справочника, состоящего из трехсот семидесяти кратких биографических статей, однако величественный термин "литературицид", изобретенный Артюром Рембо, требует адекватного соседства. Пожалуй, это все-таки именно энциклопедия - если не по масштабу, то по концентрированности важных сведений. Разве есть в человеческой жизни что-то важнее итога, которым она завершилась?
Название этой книги может ввести в заблуждение. На первом месте стоит "писатель", "самоубийство" на втором, но на самом деле автора в первую очередь занимает именно самоубийство, "неизъяснимый феномен в нравственном мире" (Карамзин). Итак, это не литературоведческое исследование.