«Не относитесь так серьезно к литературным текстам, это не боговдохновенная Библия. Мало ли что писателю взбредет в голову вспомнить! — Хороший писатель всегда врун в самом ослепительном смысле этого слова. К тому же я отношусь к тому роду людей, которые любят свое настоящее, а не прошлое. И детство и юность у меня были трудны. И когда все это трепетное барахло осталось в прошлом, я вздохнула полной грудью и поняла, что ничем не обязана самой себе — своим воспоминаниям, детским привязанностям, детским мечтам».
Дина Ильинична Рубина , Дина Рубина
"Эти две старые повести валялись «в архиве писателя» – то есть в кладовке, в картонном ящике, в каком выносят на помойку всякий хлам. Недавно, разбирая там вещи, я наткнулась на собственную пожелтевшую книжку ташкентского издательства, открыла и прочла:«Я люблю вас... – тоскливо проговорил я, глядя мимо нее. – Не знаю, как это случилось, вы совсем не в моем вкусе, и вы мне, в общем, не нравитесь. Я вас люблю...»Я села и прямо там, в кладовке, прочитала нынешними глазами эту позабытую повесть. И решила ее издать со всем, что в ней есть, – наивностью, провинциальностью, излишней пылкостью... Потому что сегодня – да и всегда – человеку все же явно недостает этих банальных, произносимых вечно, но всегда бьющих током слов: «Я люблю вас».Дина Рубина
Дина Ильинична Рубина
В сборник включены повесть «Высокая вода венецианцев» и рассказы «Область слепящего света», «На долгом светофоре», «Шарфик», «В прямом эфире», «Мастер-тарабука», «Голос в метро», «Заклятье», «Бессонница», «Двое на крыше», «И когда она упала...», «Гобелен», «Волшебные сказки Шарля Перро», «Такая долгая жизнь», «День уборки», «Наш китайский бизнес»
«Любимая тема в жизни - путешествия. Я готова ехать куда СѓРіРѕРґРЅРѕ, зачем СѓРіРѕРґРЅРѕ, на какой СѓРіРѕРґРЅРѕ срок. Путешествия - то, ради чего стоит жить, писать книги Р' жизни ведь ко всему привыкаешь, и к жизни самой привыкаешь - она надоедает. Р'СЃРµ ситуации повторяемы. Ново только одно: куда Р±С‹ еще податься?! Р
Дина Ильинична Рубина , Нина Охард
Р
«Там, наверху - по моему ведомству, - всегда заботились о том, чтобы я понимала смысл копейки. А поскольку РѕС' РїСЂРёСЂРѕРґС‹ я - мотало, то для такого понимания приходилось меня тяжко учить. Полагаю, выдумывание принудительных работ входило в обязанности моего ангела-хранителя. Это он выписывал наряды.Пускаясь в то или иное предприятие, я всегда предчувствую, как посмотрят на дело там, наверху: потреплют снисходительно по загривку или как говаривала моя бабушка, "вломят по самые РїРѕРјРёРґРѕСЂС‹ " Р
«Что-то осталось во мне после того побега из пионерлагеря, после той длинной ночной дороги домой; я думаю – бесстрашие воли и смирение перед безнадежностью человеческого пути. Что увидала я – ребенок – в том неохватном, том сверкающем окне вселенной, о чем догадалась навек?Что человек одинок? Что он несчастен всегда, даже если очень счастлив в данную минуту?Что для побега он способен открыть любое окно, кроме главного – недостижимого окна-просвета в другие миры…?»Дина РубинаПредставляем вашему вниманию новую книгу с девятью новыми рассказами Дины Рубиной.Это художественное издание привлечет ценителей как современной прозы, так и современной живописи.
Александр Кацура , Анастасия Позднева , Анна Финчем , Валерий Генкин , Дина Ильинична Рубина , Олена Притула
Ах, как много на свете кошек,нам с тобой их не счесть никогда,Сердцу снится душистый горошек,и звенит голубая звезда…Это Есенин… Нет, я не хочу сказать, что лично меня как-то душевно или биографически касается то, что происходит в этой моей давней, малостраничной и не втискиваемой ни в один привычный формат пьеске. Просто когда-то давным-давно я видела этого черного кота и этого неприкаянного молодого человека, снимавшего именно эту халупу на улице Лесной…И почему-то мне кажется, что в вопросах любви и привязанностей нашего сердца мало что изменилось за все минувшие годы…
Алексей Сухаров , Дина Ильинична Рубина
«Мне кажется, впервые умиротворяющая фраза «там хорошо, где нас нет» принадлежала человеку именно беспокойному, тревожному, готовому сорваться с места в любую минуту и закатиться на край земли. Человечество колобродит и странствует с самых древних времен, причем в дорогу пускается не только за выгодой, но и по зову того внутреннего голоса, что нашептывает нам о других землях, других странах, других людях. Тут что самое драгоценное: увидеть воочию! Казалось бы, ну что там сегодня — загляни в Интернет, кладезь самых невероятных сведений, картин, явлений, предметов и портретов, все там можно увидеть, не покидая уютного и обжитого дома… Нет, видимо, человек обуян стремлением вырваться из своей вековечной тюрьмы: из кокона обыденности, из своих будней, из круга своих привычек. И мчится, пытаясь настигнуть… самого себя — блаженного, довольного, радостного. Оглянешься невзначай — а за твоей спиной дом.Там тебя нет.И там хорошо…»Дина Рубина
«Не люблю профессиональных остряков, эстрадные скетчи, заготовленные шутки и каламбуры… Никогда не помню анекдотов.Но меня неизменно восхищает «улыбка Бога», которой пронизана любая человеческая жизнь. Сколько порой юмора, остроты и сарказма в самой обычной повседневной ситуации; нужно только уметь все это разглядеть, выудить из котомки жизни и изобразить на бумаге. Ибо никакой юморист по изобретательности сюжета не может сравниться с самой жизнью. Именно она неизменно вызывает слезы, будто Создателю совершенно все равно, от чего человек плачет: от смеха или от горя. Ибо в любом случае разве для Него это не славное развлечение – вся наша жизнь?»
С возрастом, когда успокаивается телесный жар, когда слово «страсть» обретает иные смыслы и может означать не только любовную лихоманку, что треплет тебя днями и ночами… – с возрастом драгоценное чувство любви настаивается, как вино. Ты обретаешь зрение и можешь ощутить наконец осторожное послевкусие любви – а оно бывает таким разным! С возрастом любовь взрослеет, умнеет, память ее обрастает целым каскадом смыслов, жестов и слов. Это уже не мимолетная песенка, это симфоническая поэма зрелого чувства, это годы, вобравшие в себя все улыбки, морщинки, пряди закрашенной седины… Все расставания, предательства и провалы. И все же бывает – где-нибудь далеко от дома, в чужой стране, увидишь сценку, ссору, гримасу боли на незнакомом лице, независимую походку оборотня-коксинеля… и сожмется сердце: вот оно, наказание; вот мстительная беспощадная сила любви. Незабываемой, непрощающей, горькой… И все-таки милосердной.
Истории пронзительных человеческих судеб, повседневные и порази-тельные сюжеты, рассказанные просто, как монолог попутчика, полные красок и подлинности, – в новом сборнике рассказов Дины Рубиной.
Книга «Отлично поет товарищ прозаик!» состоит из рассказов и повестей Дины Рубиной 70—80-х годов, так называемой ранней прозы. Первые вещи, написанные в 16 лет и опубликованные журналом «Юность», принесли ташкентской школьнице всесоюзную известность. Проза, созданная в выпускных классах музыкальной школы и во время учебы в консерватории, открывает нам душу – ранимую, человека – способного к состраданию, талант – ярчайший, словно пропитанный солнцем, светом и гомоном южной столицы.
В книгу «Всегда, всегда?» входят рассказы и повести, созданные Диной Рубиной в восьмидесятые годы – в период больших перемен в судьбе: изменение семейного статуса, переезд из одного дома в другой, из Ташкента в Москву, обретение нового творческого опыта – участие в съемках фильма по повести «Завтра, как обычно». При этом Дина Рубина много пишет, переводит, выступает. Ее произведения не только публикуются в журналах, но и выходят тремя книгами. В двадцать четыре года она вступает в Союз писателей СССР и какое-то время является самым молодым его членом. Проза этой поры многоголосая, свежая, сочная. Тонкая вибрация между драмой и иронией, светом и тенью, звуком и цветом становится неотъемлемым свойством рубинского стиля.
Три повести (которые сама Дина Рубина именует маленькими повестями) были написаны в первое и самое трудное десятилетие эмиграции. Абсолютно разные, они имеют некий общий знак, как именную печать художника, – образ ангела; странный, парадоксальный, порой чуть ли не издевательский. «Образ ангела, литературного ангела, ангела-хранителя, просто прохожего и едва ли не бомжа – один из моих тотемов в прозе, очень значимый для меня». Так, в повести «Камера наезжает!» ангел-хранитель предстает в образе лагерного охранника, того, что при попытке героини к бегству «из зоны, именуемой «жизнью», хватает ее и тащит по жизненному этапу. А в повести «Во вратах Твоих» героине без ангела не выжить: опасна и трудна жизнь человека, врастающего в новую родину. Вот только там ангел является в образе карнавальном, утешая и веселя. Внезапно оказавшаяся на границе жизни и смерти героиня «Высокой воды венецианцев» поселяется в отеле «Аль Анжело», ставшем для нее судьбоносным. Есть, есть Тот, кто посылает нам спасение. Повести 90-х поражают разнообразием тональностей и ритмов: лирические отступления чередуются с экспрессивными монологами, стремительная фабула – с философскими размышлениями, синкопы диалектов – с плавностью правильной речи.
В 2004–2005 годах Дина Рубина много путешествует. Результат этого – многочисленные рассказы, путевые очерки, повести. Гений места и талант писателя соединяются в них в таком дивном единстве, что перед нами возникает та редкая и в большинстве случаев невозможная слитность душ, результатом которой всегда является рождение. Рождение новой точки на карте мира, рождение новой эмоции в пространстве души, рождение нового географического наименования в литературе. Пожалуй, в отечественной словесности нет равных Дине Рубиной по мастерству поэтических формул городов, местечек, стран, национальных языков: голландский – «отрывистые, рубленые звуки – хруст корабельных мачт, стук топоров, харканье усталых плотников», немецкий – «мягкий, полнозвучный, рокочущий – то остроконечный и шпилевый, то оплетающий язык серпантином, то убегающий в перспективу, то закругленный и вьющийся, как локон, – целый рой порхающих бабочек в гортани! – великолепно оркестрованный язык».
В седьмую книгу вошли рассказы и повести, созданные Диной Рубиной в 2006–2010 годах. Изменился почерк писателя: все чаще факт, документ, непосредственное свидетельство вытесняют художественный вымысел. Потрясающая картина жизни прабабушки-цыганки воссоздана дальней родственницей; трагическая история Адама и Мирьям рассказана участницей событий; драматическая семейная история деда и Лаймы описана внучкой… Рассказчик, порой вытесняющий автора, вносит в прозу достоверность и подлинность. Хор голосов этой книги – реквием по безвременно ушедшим, жизнь которых раздавило огненное колесо времени, по убитым и исчезнувшим с лица земли.
В творчестве Дины Рубиной есть темы, которые занимают ее на протяжении жизни. Одна из них – тема Рода. Как, по каким законам происходит наследование личностью родовых черт? Отчего именно так, а не иначе продолжается история того или иного рода? Можно ли уйти от его наследственной заданности? Бабка, «спивающая» песни и рассказывающая всей семье диковатые притчи; прабабка-цыганка, неутомимо «присматривающая» с небес за своим потомством аж до девятого колена; другая бабка – убийца, душегубица, безусловная жертва своего времени и своих неукротимых страстей… Матрицы многих историй, вошедших в эту книгу, обусловлены мощным переплетением генов, которые неизбежно догоняют нас, повторяясь во всех поколениях семьи.
Тема детства и юности в творчестве Дины Рубиной лишена ностальгической сентиментальности, наоборот – сопряжена с драмой и горечью. «Любой мало-мальски чувствующий человек подтвердит вам, что нет ничего печальнее счастливого детства. Разве что отрочество». Писатель никогда не включает в книги свои ранние опусы о детстве, многие из которых были опубликованы в «Юности». Переиздания удостаиваются лишь некоторые. В зрелом возрасте Дина Рубина редко обращается к этой теме в силу ее болезненности, у нее очень мало вещей, в которых действуют подростки. Тем интереснее этот сборник, в котором соединились произведения о детстве и юности разных периодов.
В любовной прозе Дины Рубиной, как и в жизни, возвышенное соседствует с бытовым. Но любовь при этом не девальвируется, не опошляется, не исчезает под грубым натиском действительности. Уживается. И если бунинский «солнечный удар» убивает, то рубинские «солнечные лезвия» ранят смертельно, но погибнуть не дают – обрекают на испытание. На всю оставшуюся жизнь.В рассказах Рубиной на эту тему нет экзальтации, даже когда страдание героев неподъемное. В галерее пишущих о любви Дина Рубина – один из самых честных и мужественных писателей.
Семьи, которые изображает Дина Рубина, далеки от идеала. Всё как у всех. Одинокая мать, воспитывающая сына; «выходной» папа; брат и сестра, отец которых покидает дом в надежде на новую любовь… Кругом «ухабы характера», всюду «щипки, тычки и щекотания», «грызня грызнёй»… Не случайно мальчик, персонаж рассказа «Терновник», заявляет вечно занятой матери: «Я найду себе другую женщину!» А подросток, которого растят двое отцов, из рассказа «Двойная фамилия», произносит: «Никогда не женюсь, правда-правда!» Но при этом Дина Рубина – исключительный мастер в изображении семейной любви, ее созидательной силы. Любовь родителей способна растворять камни, топить лед, согревать с того света. Нет ничего значительнее этого «Великого Братства Кормящих»!
В авторский сборник собраны рассказы на тему «человек и судьба». Рубина выводит свою формулу взаимоотношения человека и судьбы.Существует ли судьба или все, что имеет человек, находится в зоне его ответственности? Можно ли изменить судьбу? Откупиться? Избежать ее приговора? На эти вопросы автор дает ответы в художественной форме. Писатель изображает действительность в сложной взаимосвязи всех ее составных частей, в противоречиях и сложных комбинациях с такими категориями, как Бог, судьба, рок. Без упрощений.Ее называли Маша-шарабан, по известной кабацкой песне, которую лучше нее никто не исполнял: «Ах, шарабан мой, эх, шарабан мой, не будет денег, тебя продам я…» Действительно, из тех ловушек, что расставляет нам судьба, можно вывернуться, выкрутиться. Продав ли шаль, сережки, шарабан («Медальон») или… отказавшись от любви, призвания, жизни («Туман»). Но обыграть судьбу невозможно. Ровно через семь лет счастливого супружества, как и предсказывала гадалка, погибает Миша («Заклятье»), всю оставшуюся жизнь вынужден мучиться непоправимостью ошибки Давид («Бессонница»). Но судьба переменчива. Отбирая одно – дает другое. Не важно, что ты этого не просил. Судьба не Дед Мороз, чтобы исполнять желания! Зачем-то ниспосланное ею тебе нужно («Высокая вода венецианцев»). Оглянись и подумай!Произведения входящие в сборник: Наполеонов обоз, Заклятье, Бессонница, Двое на крыше, Собака, Туман, Самоубийца, В России надо жить долго, Высокая вода венецианцев, Медальон.
Эмиграция — явление старое, пережившее пик поэтизации в годы Первой мировой войны и сильно романтизированное благодаря Василию Кандинскому, Ивану Бунину и Федору Шаляпину.Родину покидают всегда не просто так, — это огромное испытание для характера, определенный слом и сдвиг судьбы, вызов, который человек бросает и самому себе, и миру. Через эмиграцию прошли крупнейшие художники начала прошлого века и современности, не миновала ее и Дина Рубина, чье творчество стало безусловным камертоном русской литературы конца века.В этой книге автор специально собрал истории, так или иначе связанные с темой обретения новой земли и отказа от земли старой. В них есть и юмор, и печаль, и ирония, и сострадание, обнимающее всех, с кем это случилось только что или кому это предстоит.Опыт эмиграции не может быть универсальным, и вместе с тем он — переданный от большого художника — имеет свойство помогать и поддерживать.Именно ради этого и была придумана эта книга.В сборник входят ранее опубликованные рассказы.В книге присутствует нецензурная брань!
Дина Рубина – мастер конфликта. Особенно того острого, порой трагического, сторонами которого оказываются человек и история. Всякий раз писатель ставит героя в ситуацию практически безвыходную. Чудо – вот что спасает его из водоворота запредельных по жестокости событий («Адам и Мирьям»). А еще – семейные узы, основанные на любви и уважении («Дети Дома Этингера»). И конечно, искусство, которое возвращает униженному, доведенному до состояния пыли человеку статус творца («Старуха Баобаб», «Фарфоровые затеи»).Содержит нецензурную брань
Довольно часто я размышляю о возникновении феномена мифа в сознании, в чувствовании человечества. Знаменитые сюжеты, исторические личности, произведения искусства, города могут взнестись до сакральных высот мифа или остаться в ряду накопленных человечеством земных сокровищ.Вот Лондон – огромный, имперской славы город.Париж – чарующий, волшебный сон!Нью-Йорк – гудящий Вавилон, законодатель мод…Иерусалим – миф.Миф сокровенный.
…Своего ангела-хранителя я представляю в образе лагерного охранника – плешивого, с мутными испитыми глазками, в толстых ватных штанах, пропахших табаком и дезинфекцией вокзальных туалетов.Мой ангел-хранитель охраняет меня без особого рвения. По должности, согласно инструкции…Признаться, не так много со мной возни у этой конвойной хари. Но при попытке к бегству из зоны, именуемой «жизнью», мой ангел-хранитель хватает меня за шиворот и тащит по жизненному этапу, выкручивая руки и давая пинков. И это лучшее, что он может сделать…Дина Рубина
«Я давно уже оплакала музыкальный репертуар моего детства. "Сонатина" Клементи... "Турецкое рондо" Моцарта... Бесконечное однообразие этюдов Черни... Сейчас мои пальцы бегут разве что по клавишам компьютера. Но порой нога бессознательно еще пытается нащупать педаль: смягчить тот или другой "звук прозы", притушить интонацию... Все же накрепко застревает в нас детство – его свет, его слезы, и эти южные звезды, что висели когда-то над самой макушкой, лепетали, мигали, кружили... а с годами тускнеют почему-то и удаляются от нас все дальше и дальше».Содержание:Повести: Когда же пойдет снег? Двойная фамилияРассказы По субботам Этот чудной Алтухов Концерт по путевке «Общества книголюбов» Астральный полет души на уроке физики Дом за зеленой калиткой «Все тот же сон!..» День уборки Уроки музыки Терновник Один интеллигент уселся на дороге Яблоки из сада Шлицбутера Цыганка Душегубица
«Вот вы говорите — идеальная любовь…Для меня идеальная любовь — это сильное духовное потрясение. Независимо от того, удачно или неудачно она протекает и чем заканчивается. Я полагаю, что чувство любви всегда одиноко. Даже если это чувство разделено. Beдь и человек в любых обстоятельствах страшно одинок. С любым чувством он вступает в схватку один на один. И никогда не побеждает. Никогда. Собственно, в этом заключен механизм бессмертия искусства».Д. Рубина
Когда расстрелянная девушка выбирается из братской могилы; когда в собственной семье ты обнаруживаешь историю оголенной страсти и преступления; когда осуществляется великая мечта артиста перед аудиторией из одного зрителя; когда расследование убийства в зимнем туманном городе открывает каббалистические глубины спора Света и Тьмы; когда любой заморский пейзаж, как раковина — драгоценную жемчужину, хранит историю любви или ненависти, комедию или драму… тогда становится ясным, что всякая судьба достойна рассказа, если к ней обращены острый глаз и чуткий слух писателя.