Звучит повсюду голос мой

- Да, пусть аллах оценит твою мудрость, ты и сам знаешь лучше меня, что мир переменился, испортился... То ли дело при покойном хане, порядок бы навели за один час. Но теперь... Со всеми нововведениями большие люди связаны... И еще что скажу тебе: из-за суда урусов, их власти, открыто ничего ни сделать, ни сказать нельзя. Вот это и сводит с пути молодежь...

Молле не понравились сомнительные разговоры Гаджи Асада. Он, конечно, намекает на Махмуда-агу, но никто в Ширване не станет связываться со столь известным человеком, можно даже сказать, благодетелем Ширвана... Молла и сам немало кормился от щедрот Махмуда-аги... Сегодня он пришел сюда не для того, чтобы обсуждать богатых и уважаемых граждан Шемахи, если честно сказать, как ни богат и прочен Гаджи Асад, и у него не хватило бы сил бороться с таким человеком, как Махмуд-ага, да это и не нужно. Молла не за тем пришел.

- Гаджи-ага, у меня цель иная... Этот урус, да обрушится его дом, не знает наших людей, обычаев, привычек, ничего не знает, не ведает, а вознамерился здесь школу открыть на манер своих. Молодежь в других краях бывает, сейчас мир такой: увидел - перенял. На что им русский язык? На что им новая школа? У нас уже есть медресе, на что нам другое? Только изучая законы шариата, мы пойдем по дороге, предначертанной нам всемогущим. Этого нам вполне достаточно...

- Ты все правильно сказал, Молла Курбангулу, но ты не тревожься, из наших никто не отдаст детей в русскую школу...

- Отдадут, Гаджи-ага, почему не отдадут? В Шемахе сколько угодно отвернувшихся от религии, да разразится над ними проклятье аллаха... Возьми хотя бы Рза-бека. Только вернулся человек из Тифлиса, обучился там "ишто-пишто" говорить, теперь ему мало, пошел к нашему губернатору и через этого уруса получил разрешение открыть школу какого-то нового типа... И Махмуд-ага, как всегда, тут же и деньги дал на эту самую новую школу. Губернатор ему очень доверяет, очень любит его...

- Такие события происходят, а я ничего не знаю.

- Да, да, я и сам только что услышал! Прийти к тебе я собирался еще и по другому поводу, еще со вчерашнего дня собирался, даже сегодня у меня было намерение задержать тебя в мечети после полуденного намаза. Но я решил, что божий дом не место для таких разговоров... Но как только надежные люди мне сообщили о визите Рза-бека к губернатору, я уже не мог усидеть на месте, пришел вот к тебе...

Молла Курбангулу внимательно посмотрел на Гаджи Асада, дошел ли до него намек. Он не хотел говорить, что сам видел Тарлана с чанги, но не хотел упускать возможность поживиться за счет Гаджи.

Последние фразы ударили Гаджи Асада по больному месту: он понял, что молла пронюхал что-то, но не подал виду, что встревожен.

- Мой дом - твой дом, когда бы ты ни пришел, всегда тебе рады здесь...

- Да будет здоров хозяин дома, дай тебе аллах всяческих благ, ты никогда меня не забываешь, верно, знаю...

- Да будет на то воля аллаха, да будет крепкой твоя вера, а позволь тебя спросить, откуда ты узнал про новую школу?

- От Искандер-бека, Гаджи, очень способный молодой человек, ты не смотри, что он ходит на сборища Махмуда-аги, он строго соблюдает все, что положено мусульманину: держит пост, пятикратно совершает намаз, никогда не забывает о поминках по ближним... И неприятную весть, касающуюся моего друга, к сожалению, он мне принес, по этому поводу мы поговорим позднее, вместе погорюем...

И снова заныла рана Гаджи Асада, и снова он не стал любопытствовать, нарочно не спросил, будто хотел оттянуть время.

- Искандер-бек говорит, что и Рза-бек посещал сборища в доме Махмуда-аги и привел туда этого нечестивца Сеида Азима, сына покойного Сеида Мухаммеда... Когда стало известно о разрешении открыть школу, все они очень радовались, вот тут-то Махмуд-ага пожертвовал большую сумму на это дело, а голодранец Сеид Азим сказал, что намалюет каракули для учеников...

- Это же надо! Я просто удивляюсь этому Махмуду-аге, никто ему не скажет: "Послушай, уважаемый, есть у тебя деньги - трать их во имя аллаха, детей хочешь выучить - отдай их в медресе или пошли в духовную семинарию в Наджаф. Наконец, пошли деньги бедным голодным семинаристам, которые еду получают через день..."

- Он и это делает, Гаджи, и это... У него на все денег хватает... Знаешь, это сословие с самого начала самовольничало, государственная власть избаловала их - освободила ото всех податей, вот они свои деньги тратят, куда хотят. А Махмуд-ага водит дружбу, ко всему прочему, с урусами и армянами, с самим губернатором. А ему иначе нельзя... Да и вообще шемахинцы падки на все новое: где что в моду войдет, они обязательно должны подхватить, или одежду, сразу начинают носить такую же, или еду, сразу же попробовать хотят. И школа - тоже новая мода.

- Даст аллах соизволение, и это выйдет из моды...