Звездолет (ЛП)

– Ах, любовь – великий уравнитель. Всех превращает в идиотов. 

В груди заворочалась знакомая боль, но Солара быстро затолкала ее подальше. Ужасно, что даже на расстоянии в полгалактики Джейс все еще имел над ней власть. А самое мерзкое, что она сама виновата – вручила ему свое сердце на блюдечке в обмен на потные обжимания и красивые речи. 

– Такого больше не повторится, теперь я умнее, – заверила Солара, толком не понимая, кого старается убедить, себя или Росси. – Может, о чем-нибудь другом поговорим? 

– Еще один вопрос, и нам не придется разговаривать вовсе. 

– Ладно. 

Капитан врубил ускорение, и «Банши» с визгом рванула прочь от ближайшего солнца во тьму. Свет померк, и через несколько секунд их окружила черная пелена. По спине побежали мурашки. Если что и заставляло Солару чувствовать себя еще более ничтожной, так это открытый космос. 

Запрограммировав курс, капитан наконец расслабился и повернулся к ней: 

– Зачем тебе в Пограничье на самом деле? 

Солара вздохнула и приготовилась дать простой ответ: на работу. Но выражение его лица застало ее врасплох. В глубине черных глаз светилась нежность, будто Росси и правда не все равно. Солара понятия не имела, так ли это, но вдруг захотела рассказать ему правду. Ведь дело не только в работе... 

Она устала быть рабой благотворительности. 

Когда фермеры отдавали приюту соевые продукты, приходилось их есть. Когда обувь становилась мала, Солара терпела, пока кто-нибудь не выбрасывал ботинки размером побольше. Когда сломался ее информационный планшет, она пользовалась планшетом другого сироты. У нее не было ничего своего, ни единого носка. Нижнее белье и то доставалось от старших. 

Солара мечтала о чем-нибудь… своем. 

Более того – мечтала о цели в жизни. Мечтала стать значимой и нужной. В Пограничье колонистам плевать на нежную кожу и блестящие розовые волосы. Там ценятся практические навыки, и впервые она сможет показать себя во всей красе. 

– Мне нужна новая жизнь, – наконец ответила Солара. 

Капитан что-то буркнул и перестал улыбаться: 

– И ты полагаешь, что найдешь ее там? 

– Да. А почему нет? 

– Ты когда-нибудь бывала на окраинных планетах? 

– Нет, но мне кое-что рассказывали. 

– Там суровый быт, – предупредил капитан. 

– Я знаю, и хочу туда. 

Он склонил голову, мол, дело твое: 

– Ладно, тогда пойдем завтракать. – И повернувшись к навигационному экрану, добавил: – Только автопилот включу. 

Солара заглянула через капитанское плечо: 

– Значит, он не сломан? 

– О чем ты? 

– Мы разве не из-за автопилота прошлой ночью отдыхали? – решила она проверить свою догадку. 

Суровый взгляд Росси явно советовал не играть с ним в игры. 

– Ты же знаешь, что нет. 

– Да, я ощутила удар. – Прикусив щеку, Сорала пыталась придумать, как бы выманить еще сведения, не признаваясь, что она похитительница и воровка. – За кем они охотились? 

Взгляд черных глаз вновь смягчился, и капитан похлопал ее по колену: 

– Не за тобой. 

Солара выдохнула. Только это ее и волновало. 

Они поднялись на ноги, открыли дверь рубки и тут же отшатнулись от стоящего в коридоре амбре. 

– Святые на ракете, – прошипела Солара, рукой разгоняя дым. – Только одно может так вонять. 

– Сгоревшая овсянка. Мы теперь никогда не избавимся от вони, – пробормотал капитан. 

Это точно. Запах сгоревшей каши обладает волшебным свойством прилипать к стенам и прочим поверхностям, точно столетнее проклятие, пока с ним не свыкаешься и не перестаешь его замечать. Наверное, не стоило поручать Дорану приготовление завтрака… 

Когда Солара и капитан добрались до камбуза, команда уже собралась за столом. Кассия и Кейн с одной стороны, Доран и Ренни – с другой. Все склонились над тарелками безупречно приготовленной горячей каши на молоке с щепоткой корицы. Но это не объясняло жуткую вонь… пока Солара не посмотрела на свое место и ожидавшую там миску. Доран умудрился одновременно спалить и утопить ее овсянку. 

И судя по самодовольному выражению лица, сделал это нарочно. 

– Кейн помог с завтраком, но твою порцию я хотел приготовить сам. Надеюсь, тебе понравится. 

Солара изобразила улыбку и устроилась на скамье рядом с ним. Если гаденыш полагал, будто выиграл этот раунд, то напрасно. Она ела и не такое. 

– Уверена, что понравится. 

Едва не морщась от мерзкого смрада, Солара потыкала ложкой плавающий в слизи комок. Сожженные хлопья или дохлый жук? 

– Ну же, – подначил Доран. – Не робей. Добавки навалом. 

Вскинув голову, она поняла, что вся команда смотрит на нее со смесью изумления и недоверия. Даже Желудь, сидя на капитанском плече и пожевывая какой-то засушенный фрукт, черными глазками-бусинами пялилась на тарелку. Быстро, пока не струсила, Солара зачерпнула каши и сунула ложку в рот. 

Милостивая матерь божья, вот это отрава! 

Глаза протестующе заслезились, рот наполнился слюной, но Солара напомнила себе, что нельзя проиграть Дорану. Она должна это съесть. Однако попытки сглотнуть лишь вызвали тошноту, и пришлось выплюнуть все обратно. Комок плюхнулся в жижу, и лицо обдало брызгами. 

За столом рассмеялись, и Кейн подошел к плите, чтобы положить новую порцию: 

– Я приготовил еще на всякий случай.