Звездолет «Иосиф Сталин»

В голове у Дёгтя замаячило объяснение. Оно было настолько очевидно, что других просто не требовалось, но уж больно верить в него не хотелось. Оно означало, что все теперь станет с ног на голову…

Все прояснить мог, конечно, только сам герр Вохербрум. Уже догадываясь, что услышит Дёготь, все-таки спросил:

– Скажите, профессор, а как вы обратились в Советское посольство?

– Я не обращался в Советское посольство.

Немец поднялся, отряхивая колени от песка, и требовательно протянул руку за брюками.

– Во все времена чиновники везде одинаковы. Я написал прямо господину Сталину в Кремль.

Федосей переводил взгляд с одного на другого. Он уже все понял.

– И отправил его почтой…

Федосею, хоть он и ждал чего-то такого, показалось, что ослышался.

– Простой почтой?

– Разумеется. Германская почта весьма аккуратна…

Чекисты переглянулись. Крестьянская простота бывает, полна хитрости, а вот простота ученого человека бесхитростна, но как выяснилось, не менее сокрушительна.

– И что же, если не секрет, вы написали товарищу Сталину?

Деготь спросил вообщем-то просто так, но с большой дозой иронии.

Правда ирония относилась исключительно к выбранному профессором способу донести до Вождя мирового пролетариата свои мысли. Если уж сам товарищ Сталин заинтересовался письмом из Германии, то видимо было там что-то полезное для Страны Советов или Мировой Революции.

Посланное обычной почтой, послание прошло всю Германию, всю белопанскую Польшу, до сих пор скрипящую зубами в сторону своего великого восточного соседа, прошло через руки десятков людей, каждый из которых мог лишь любопытства ради вскрыть конверт, на котором большими буквами написано «СССР, Кремль, Сталину» и посмотреть чего хочет от вождя мирового пролетариата рядовой немецкий обыватель.

С тем же уважением к конспирации и конфиденциальности можно было бы напечатать его в любой газете.

Для профессора это ничего не значило, а вот для чекистов значило много. Они посмотрели друг на друга, и Федосей досадливо сплюнул.

– Да, уж…Хорошо, что просто открытку не послал.

– А ты думаешь, что-нибудь изменилось бы?

Деготь развел руками, мол, ничего не поделаешь. Впрочем, почему ничего? Кое-что они как раз могли сделать. Только это были мысли следующей минуты.

– Так что же товарищ Сталин узнал от вас?

– Я предлагал Советской России свои услуги в построении такого вот аппарата.

Он кивнул на море, в котором теперь и покоилось его изобретение.

– Только, конечно, побольше размером… Для выхода за атмосферу Земли.

Год 1928. Июнь Германия. Берлин

… Два человека сидели спиной друг к другу и пили пиво.

Их движения ничем не отличались от движений трех десятков мужчин поднимающих и опускающих кружки. Для постороннего взгляда их ничего не связывало, однако это ощущение было иллюзией. Сидевшие спина к спине мужчины негромко разговаривали.

– Где они сейчас?

– Где-то на побережье. Точнее сказать сложно. Пилот опоздал и смог атаковать дирижабль только в районе побережья.

– Он погиб?

– Да. Но дирижабль он все-таки сжег.

– Слабое утешение, если немец все еще жив… Как он вообще сумел ускользнуть из-под контроля? Где были ваши люди?

– Они были на местах, но ничего не видели. Он никуда не выходил.

– Так почему же…

– Он не открыл почтальону, чего с ним никогда не бывало. Он не открыл шуцману, когда мы через наших людей в полиции направили того к нему. А днем мы смогли проникнуть внутрь.

– Вы слишком долго раскачивались. Надо было.

– Вы сами просили, – прошипел раздраженно второй, – чтоб мы соблюдали осторожность!

Первый не ответил.

– Чёрт! Если б вы сообщили мне на полчаса раньше!

– Что бы дали вам эти полчаса?

– Я почти догнал его на въезде в Бремен, но попал в аварию.

– Я знаю. Вы столкнулись с грузовиком… Между прочим за рулем сидел русский.

– Искать! Искать! И не просто искать, а найти!

Год 1928. Июнь Балтийское море. Пароход «Калевала»

… Пароход оказался старой посудиной, место которой было на вечном приколе в каком-нибудь темном уголке забытого цивилизованными нациями порта. Причем, в лучшем случае в виде плавучего угольного бункеровщика. Неудобно было, конечно вести профессора в СССР наэтом, но ничего другого подходящего в порту не оказалось.

Чекисты осторожничали. После приключений в небе над Германией приходилось ждать всяких неприятностей и на море, которое никому не принадлежало и со времен фараонов оставалось местом, открытым для любого произвола.…

Рискнувших плыть на этом морском чуде к президенту Маннергейму оказалось не много, и на троих беглецы получили четырехместную каюту.

Дёготь быстренько обежал корабль, пытаясь понять, каких неприятностей можно ожидать от старого корыта с норвежским экипажем. Вернувшись сообщил – корабль грузопассажирский, везет лес и еще что-то железное в ящиках на палубе…

Не дразня судьбу, путешественники заперлись и до отхода безвылазно просидели прислушиваясь к перекличке гудков в порту. Билеты, конечно, были куплены по поддельным документам с соблюдением всех предосторожностей, но каковы возможности тех, кто их выслеживал, они не знали.