Звездный меч

Элейн огорчилась и начала было говорить:

— Ах, Боже! Думаю, он не станет…

— Неужели Даннен опять беспокоил Элейн?

— Ничего особенного. Вчера, находясь здесь, требовал разговора с ней. Без лишних неприятностей мы заставили его удалиться.

— Если послезавтра он поведет себя так же, мне придется заняться этим самому.

Слова относились не только к стоящим перед ним, но и к Эндрэю Даннену, однако Лукас надеялся, что так далеко дело не зайдет. Не хотелось убивать родственника из дома Уордов, к тому же — сумасшедшего.

— Ужасно за него извиняюсь, — продолжала Элейн. — Отец, следовало бы позволить мне поговорить с ним. Я бы сумела заставить его понять.

Сезар Карволл был шокирован:

— Дитя, и ты могла бы пойти на такое? Ведь он — безумец! — Тут он обратил внимание на ее обнаженные плечи и еще больше расстроился. — Элейн, твоя шаль!

Она подняла руки, но шали не нашла и в замешательстве оглянулась по сторонам. Удивленный Лукас снял шаль с кустарника, на который та слетела от ее резкого движения, и прикрыл шалью плечи невесты, причем пальцы его слегка задержались.

Он жестом попросил старшего по возрасту следовать впереди, и они вошли в обсаженную деревьями аллею. На другом конце аллеи, в открытом круге, шумел фонтан, в бассейне желтовато-зеленого цвета купались беломраморные фигуры девочек и мальчиков. Подобной добычи, привезенной с одной из планет Старой Федерации, он выставлять не стал бы, обустраивая “Новый дом Трасков”. Немало таких вещей появится на Грэме после отлета в космос Отто Харкемана на — “Предприимчивости”.

— Мне придется иногда навещать их, — шепнула ему Элейн. — Они по мне будут скучать.

— В своем доме ты найдешь много новых друзей, — так же ответил Лукас. — Подожди до завтра.

— Я кое-что скажу на ушко герцогу относительно того человека, — вновь заговорил Сезар Карволл, все еще думая о Даннене. — Если он с ними поговорит, возможно, какая-то польза будет.

— Сомневаюсь. Не думаю, чтобы герцог Энгус вообще имел на него влияние.

Мать Даннена была младшей сестрой герцога. От отца он унаследовал то, что раньше было процветающим баронатом. Теперь баронат — в закладе по самую верхушку антенной мачты поместья. Однажды герцог признал долги Даннена, однако отказался сделать это вторично. Даннен несколько раз отправлялся в космос в качестве младшего офицера, участвуя в торгово-рейдовых полетах в Старую Федерацию. Считался неплохим астрогатором. Надеялся, что дядя доверит ему командование “Предприимчивостью”, несмотря на нелепость такой мысли. Потеряв надежду, он набрал роту наемников и искал, куда бы поступить на военную службу. Подозревали, что Эндрэй Даннен поддерживает переписку со злейшими врагами дядя — герцогом Омфрэем Глэспитским.

И он безумно был влюблен в Элейн Карволл — любовью, которая, очевидно, питалась одной лишь безнадежностью. Пожалуй, хорошо бы отправиться в это космическое путешествие немедленно. Из Бигглерспорта в один из Миров Меча скоро должен отправиться корабль.

Они остановились у входа на эскалатор. В нижнем саду толпились гости. Яркие шали женщин и одежды мужчин создавали движущиеся пестрые узоры среди клумб, лужаек и под деревьями. Слуги-роботы, огненно-желтого и черного цветов Карволлов, проплывая, наигрывали музыку и предлагали освежающие напитки с закусками. Вокруг роботизированного стола круглой формы безостановочно вращалась спираль костюмов, краски которой менялись. Подобно горной речке, весело журчали голоса.

Пока они стояли, посматривая вниз, кругами стал снижаться еще один аэромобиль, выкрашенный в зеленые и золотистые цвета, с надписью “Панпланетарная служба новостей”. Сезар Карволл раздраженно выругался.

— Неужели и здесь от них не скроешься? — выпалил он.

— Но это — особый случай, Сезар.

Действительно — особый. Это — больше, чем свадьба двух людей, которым случилось полюбить друг друга. Это — брак трасконского бароната, где занимались фермерством и скотоводством, с карволлскими сталеплавильными заводами. Более того, публично объявлялось, что богатства и боевые силы обоих баронатов переходят под руку герцога Энгуса Уордсхейвенского. Следовательно, был общий праздник. Работа прекращалась повсеместно сегодня в полдень вплоть до послезавтрашнего утра, в каждом парке должны были состояться танцы, в каждой таверне давался банкет. Для обитателей Миров Меча главным из поводов не работать был праздник.

— Это наши люди, Сезар, и они имеют право повеселиться с нами. Я знаю, в Трасконе все следят по экрану за происходящим.

Лукас поднял руку и помахал машине службы новостей, а когда она выпустила датчик, помахал снова.

Они последовали к эскалатору.