Звездный лед

– Господи! И тебе не пришло в голову рассказать мне?

– Джим, я не хотела тревожить тебя.

– Зато теперь встревожила!

– Все пошло еще хуже.

– Замечательно! И что может быть хуже ареста старшего офицера?

– Случилось кое-что по-настоящему скверное, и вдобавок я усугубила это своей невероятной глупостью. Ты в курсе новостей про «Шэньчжоу-пять»?

– Конечно, – подтвердил он, переводя флекси в экономный режим и отодвигая в сторону. – Китайский корабль, предлагавший нам объединить силы в доблестном исследовании Януса.

– Мы только что уничтожили его.

Джим снял очки-полумесяцы и уложил их аккуратно на прикроватный столик.

– Расскажи мне.

Она вывалила о зоне эксклюзивных прав, санкционированной ООЕ, толкачах, ядерных зарядах, посланных к «Шэньчжоу-5», и о конфликте со Шроупом.

– Предполагалось, что мы их всего лишь предупредим. Напугаем – а не сотрем с лица Галактики.

– Их капитан хоть как-то отреагировал после первого взрыва?

– Никак вообще.

– А значит, скорее всего, у него был приказ не сворачивать, – заключил Чисхолм, сильно прикусив губу и качая головой. – Да, разбираться придется тяжело и долго. Но я считаю, мы поступили правильно. Китайцы напрашивались, нам пришлось показать кулак. И только.

– Я всего лишь хотела, чтобы они повернули домой.

– Мы провели границу. Никто не должен был нарушать ее.

– Командор Ван исполнял приказ.

– Белла, не жалей его. Завтра он станет национальным героем, через неделю в его честь назовут площадь, а вдову перевезут в шанхайский особняк.

– Мы убили его. И всю его команду.

– Их убил Пекин.

– Мы не дали им времени запросить базу.

– Все равно его убил Пекин, даже если бы эти приказы были отданы неделю назад. Знаешь, мне жаль, что все так произошло, но мы, черт побери, занимаемся не чем-нибудь, а исследованием космоса.

– А еще я сделала – верней, сказала – совершенно непростительное.

– Светлане?

– Хуже. Шроупу.

– Наконец и ты попалась на зуб Бультерьеру Шалбатаны.

– Я практически обвинила его в намеренном убийстве китайцев.

Чисхолм замолчал, размышляя, будто прозвучавшая мысль не казалась ему совсем уж абсурдной.

– Он и в самом деле мог?

– Да. Достаточно поменять несколько строчек программы. Вполне в пределах его квалификации.

– Полагаю, вряд ли он сделал это. Он цепной пес компании. Но он не псих. – Джим нацедил себе воды из крана у кровати. – И как наш песик отнесся к оплеухе?

– Не очень хорошо.

– Расскажи. – Его эта новость явно позабавила.

– Перед тем я уже обозвала его рептилией.

– Рептилией, – повторил Чисхолм задумчиво. – А какой именно?

– Мы не вдавались в подробности.

– Неплохо. По крайней мере, ты оставила вопрос открытым.

– Не сомневалась, ты и здесь найдешь что-нибудь хорошее.

– Я всегда усерден в поисках хорошего. Что еще остается? Наш терьерчик проглотил пилюлю?

– Он попросил письменного извинения.

Чисхолм поморщился:

– Тут он тебя сделал. И не то чтобы обиделся. У него шкура толще ледяной корки на Европе. Шроуп не был шокирован, услышав от тебя оскорбление. Но ты дала ему отличный повод выглядеть оскорбленным.

– Понимаю. И оттого так злюсь на себя. Я вляпалась в ловушку.

– Будь уверена: у нашей сволочи под курточкой был флекси, поставленный на запись. Если ты не распластаешься как следует перед ним, он перешлет всю историю домой и спустит на тебя психологов.

– Понимаю, – повторила Белла.

– Они поднимут вопрос о твоей пригодности для должности капитана. Заявят, что на тебе сказывается напряжение погони за Янусом. Мол, ты начинаешь бросаться на офицеров. И неприятная история со Светланой только усугубит дело.

– Джим, на отстранении настаивал Шроуп.

– Но решение-то принимала ты.

– Да, – согласилась она уныло.

– Мерзавец все просчитал наперед. Белла, он прицелился на твое отстранение. Ему не терпится втиснуть свой зад в твое кресло.

– Зачем тогда ему мои извинения?

– Паренек накапливает боезапас. Даже если он и не вцепится в тебя из-за оскорбления, по возвращении домой у него окажется толстенькое досье. И если оно не принесет ему «Хохлатый пингвин» на блюдечке, уж точно обеспечит карьерный рост.

– Мелкая хитрая сволочь!

– Согласен. Думаю, ты должна написать извинение.

– Я не сомневалась, что ты посоветуешь это. И кстати, уже написала.

– Молодец. Небось самочувствие при этом было такое, словно рвала себе зубы.

– Ради сохранения корабля я бы их охотно вырвала.

– Шли ему свои расшаркивания, а потом отправь ко мне. Я поговорю, прикину, можно ли уладить все миром. Скажу, стресс у тебя, нагрузка запредельная. А если он по возвращении домой нападет на тебя, ему придется разбираться и со мной.

– Спасибо, – ответила она нерешительно.

– Я могу поговорить и со Светланой. Райан поместил ее в изолятор?

– Да. Подальше от команды. На самом деле она, в общем-то, здорова. Джим, мне паршиво делается, как только подумаю об этом, но что еще с ней сделать?

– Но она же отличный спец.

– Мало кто сравнится.

– Хм, эти ее находки – ты смотрела их?

– Ради нее – да. И выглядят очень убедительно. Но я проконсультировалась с базой – не стыкуются у нее данные.

– Она ошиблась с математикой?

– Хуже. Похоже, она попросту подделала данные.