Звёздный «Кентавр». Первая ступень

Взрывной волной меня отбросило метров на десять. С одного из кораблей прозвучал выстрел из лучевой пушки, который навсегда похоронил троих солдат. Я ударился головой об дерево и начал туго соображать. Приподнимаясь, я увидел, как три обугленных тела догорали среди камней. И всё. Реальность настолько пугала, что я закричал и бросился им на помощь, пытаясь засыпать огонь грунтом. У одного выстрелом оторвало руку, он умер, скорее всего, от болевого шока. Второй с обгоревшим лицом был похож на зомби, третий лежал без двух рук. Это скорее была агония, чем здравый смысл. Спасти их не мог даже Господь Бог, настолько они обуглились. Стоял запах горелой человеческой плоти и резины. Часть нашего оборудования не выдержала и вспыхнула. Остальных бойцов разбросало в разные стороны. Юнита лежала возле кучи камней и не шевелилась. Я поднял голову и с полными ненависти и отчаяния глазами, схватил камень и бросил. Это было всё равно, что сбить вертолёт резиновым мячиком. Камень даже не долетел до корабля и упал среди деревьев. Фарги молчали и наблюдали за нами. Я поднялся и закричал:

— Давай сука стреляй! Чего ты ждёшь!

Подняв руки над головой, я замахал ими, как бы, провоцируя противника. Чёрные отверстия коротких стволов направились в мою сторону. Ещё секунда и конец. Я закрыл глаза и в последний раз, перед смертью, глубоко вдохнул. Подгоревший комбинезон и обожжённая до крови кожа рук и плеч, пекла до слёз. Умирать не хотелось, но и отступать тоже. И тут на меня навалилось, что-то тяжёлое. Я упал и в ту же секунду прозвучали выстрелы. Бах, бах, бах — противник бил не жалея ничего живого.

— Отпусти, я задыхаюсь, — прошипел я сквозь зубы. — Кто там ещё?

Посмотреть я не мог, как и сдвинуться. Кости трещали, из носа лилась кровь. Казалось, что меня накрыла могильная плита.

— Потерпи, командир, — услышал я знакомый голос Тана. — Они уже улетают, — сказал он и перекатился на бок.

Вздохнув с облечением, я перевернулся на спину и посмотрел на небо. Оно было в чёрном дыму. Противник улетел, и уже можно было не бояться нападения. Я встал на четвереньки и пополз к Юните. Слава Богу, она дышала и шевелилась.

— Ты как родная? — спросил я, испуганно моргая глазами. — Не зацепило тебя?

— Н-е-е-т, — ответила она слабым голосом. — Успокойся я в норме.

Лицо её было в пыли. Я бережно вытер ей рукой лицо и волосы, и поцеловал в губы. Она улыбнулась и приподнялась.

— Командир, — крикнул Тан, — сейчас не время играть в любовь. Фарги могут вернуться. Нам всем нужно в укрытие. Собирай людей, нужно прятаться, иначе погибнем.

Нас осталось пятеро. Юнита, раненный в руку Князев, одуревший или контуженый Серёга, Симашкин и ещё один. Собирая команду, я смотрел на то, что осталось от города. Из всех строений уцелело главное здание, и то наполовину. Нэксиан нигде не было. Я приказал отнести трупы солдат в лес и там похоронить. Бойцы с неохотой принялись за работу. Тан стоял скромно в сторонке с опущенной на грудь головой. Я подошёл к нему и тронул за руку. Он, казалось, находился под гипнозом, и не сразу отреагировал. Великан рыдал.

— Всё пропало, всё пропало, — повторял он каждую секунду, находясь в какой-то неведомой прострации.

Мне стало жаль его до глубины души.

— Спасибо тебе друг, за то, что спас мне жизнь. Я твой должник.

Он не слышал меня и смотрел с тоской на город. Солдаты носили трупы, я поглядывал в сторону леса, оттуда мог появиться противник. У нас остался один бластер, несколько гранат и больше ничего. Инструмент, рюкзаки, продукты, медленно догорали на площадке.

— Что делать? — спросил Тан, с безумными глазами. — Они могут вернуться и высадиться здесь, чтобы забрать трофеи. А, нам даже нечем защищаться…

— Тут ты не прав, — сказал я и вытащил бластер. — Мы не дадим себя больше атаковать и ответим достойно. Лучше сходи и попробуй найти живых. Я уверен, что не могли все погибнуть. Или давай лучше вместе сходим.

И мы отправились по руинам из камней, проходя среди трупов женщин и стариков. Город превратился в чёрную пустыню. Ещё догорали деревья и здания. Небо в дыму пожарищ стало серым. Воздух превратился в едкий яд, от которого можно было задохнуться. Я чихал и кашлял. И вот, я заметил профессора Ту, он лежал в неестественной позе, с вывернутой за спину рукой. Подойдя поближе, я пощупал пульс. Сердце Ту не билось. Вместо глаз профессора сияли два глубоких отверстия. Глаза вытекли, подбородок разбит камнем. Было жаль этого милого и душевного старика. Нашего первого знакомого на этой планете. Я вспоминал, как он нашёл нас в пещерах и как улыбался. В городе стояла жара и вонь от догорающей плоти.

— Алексей, — закричал Тан, — помоги здесь есть живые.

Я подбежал к старику и помог разобрать завал. Под камнями лежал умирающий жрец и ещё несколько нэксиан.

— Нам нужны носилки, что бы вынести их на чистый воздух.

Тан понимающе кивнул и отправился за носилками. Через минуту он, Юнита и я несли на самодельных носилках из листьев и досок жреца к лесу. Потом вернулись за остальными, и так за час вынесли ещё двоих. Я страшно устал, руки болели от ожогов. Юнита напротив была полна сил. Она нашла кусок тряпки и перемотала мне руку. На горизонте появились несколько тёмных точек. Они приближались к нам с невероятной скоростью.

— Это фарги, — закричал Тан, — нам нужно спрятаться.

Солдаты, выбиваясь из сил, оттянули раненых к кустам и притаились. Мы с Юнитой сидели возле дерева и с тревогой наблюдали за фаргами. Как сейчас не хватало нашего корабля. Я сжимал в руке бластер и целился. Корабль фаргов садился в пятнадцати метрах от нас. Бластеру этого было вполне достаточно, чтобы поразить первую мишень.

— Только бы не промахнуться, — шептал я, и дрожащей рукой держал на мушке врага.