Звездные всадники

Сказанное в большой степени было эхом тех чувств, которые сам Роман испытывал к чужеземцам. Он мимолетно пожалел, что Кеннеди не стала старшим помощником на «Дружбе».

– В таком случае, как вам роль миротворца между сторонниками и противниками темпи? – осторожно прозондировал он почву.

Она еле заметно улыбнулась.

– И оказаться под обстрелом с обеих сторон? Это не для меня, сэр. На самом деле главная причина, почему я хочу остаться, это возможность приобрести опыт полетов со звездными конями. Учитывая, что коммерческие торговые компании уже пытаются сотрудничать с темпи на основе аренды звездных коней, думаю, будущее космических путешествий именно за этим направлением.

– Возможно.

А возможно, и нет. Те немногие компании, которые пытались нанять звездных коней, отказавшись от использования кораблей с системой мицууши, сумели кое-что на этом заработать, но потеряли расположение клиентов, и, по грубой оценке, упущенная выгода примерно равнялась полученной прибыли. На данный момент все направление рассматривалось как весьма сомнительное и развивалось исключительно на основе личной инициативы.

Еще одна ноша, угрюмо подумал Роман, которая ляжет на его плечи и на проект «Дружба».

– В любом случае, опыт полетов со звездными конями я вам гарантирую. Вы уже ознакомились с нашим полетным планом?

– Конечно, сэр. – Ее, казалось, удивил этот вопрос. – Я также прочла исследовательские отчеты о четырех планетах, которые нам предстоит посетить. Альфа, Бета, Гамма и Дельта – так они там называются.

– Обозначить их таким образом – не моя идея, – сухо заметил Роман. – Я бы предпочел что-нибудь более содержательное.

Она снова улыбнулась.

– Ну, с бюрократами не поспоришь, знаю это по собственному опыту. Один вопрос, если позволите: эти отчеты целиком основаны на темпийских данных?

– Да. До сих пор люди ни одной из этих систем не посещали.

– Значит, все в этих отчетах написано с позиций темпи.

– И об этом, конечно, следует все время помнить, когда мы там окажемся. Есть еще вопросы относительно полетного плана или отчетов? – спросил Роман.

– В общем, нет, сэр, – ответила она после недолгого раздумья. – В некоторых местах план заметно расплывчатый. Это сделано умышленно?

– Совершенно верно, – кивнул Роман. – Я хотел оставить простор для импровизации… с учетом местных условий, так сказать. Не забывайте, лейтенант, ничего подобного никогда прежде не происходило; это первая попытка. Нам предстоит творить историю, и вы станете участницей этого процесса.

«Ну, по крайней мере, сноски мы наверняка удостоимся», – казалось, говорил ее взгляд. Вслух она произнесла подчеркнуто нейтральным тоном:

– Да, сэр.

– По пути мы будем постоянно корректировать план, – продолжал Роман. – Я рассчитываю на сотрудничество с вами в этом вопросе и, конечно, готов в любой момент выслушать любые замечания. – Он взглянул на свой настольный дисплей, проверяя, не забыл ли о чем-то спросить. – Что вы можете сказать о своем персонале? Проблем пока нет?

– Ничего существенного. – Она покачала головой. – В частности, с точки зрения возможных психологических конфликтов на борту.

– Среди инженерного персонала что-то такое вроде бы уже произошло.

– Я слышала, – согласилась она. – Что касается моих людей, думаю, вам беспокоиться не стоит. Я справлялась с ситуациями и похуже на тех боевых кораблях, где служила раньше.

– Хорошо, – сказал Роман. – Тогда, если у вас больше нет вопросов, можете вернуться к своим обязанностям.

– Есть, сэр. Мы отбываем завтра в восемь, точно по расписанию?

– Да, если к этому времени все темпи окажутся на борту и успеют прицепить нас к звездному коню, – ответил Роман, подавляя невольную вспышку раздражения. К своей досаде, он обнаружил, что темпи имели собственные представления о том, с какой скоростью нужно действовать, и эти представления отличались от представлений людей. – Рекомендую исходить из того, что мы выйдет точно по расписанию, – пока вы не услышите обратного.

– Мой персонал будет полностью готов.

– Не сомневаюсь. Благодарю, что пришли, лейтенант. Вы свободны.

Она проплыла к двери и вышла, а Роман со вздохом вернулся к своему настольному дисплею. Сто двадцать три собеседования позади; осталось еще одно… но это последнее, скорее всего, окажется самым трудным.

Первый помощник капитана «Дружбы». Человек, чьего назначения вторым в команде добился Сенат, несмотря на очевидную компетентность и послужной список Эрин Кеннеди. Человек, который, в отличие от остальных членов экипажа, прибыл едва ли за двадцать четыре часа до отправления корабля – слишком поздно, чтобы принять участие в предполетной подготовке.

Человек, чье личное дело и психологическая характеристика свидетельствовали о том, что он кипит от ненависти к темпи.