Звезда в руке и шило в ...

— Нет. Мы знали твою маму… Мы пришли помочь… Я хочу тебя забрать жить к нам. У нас есть, что покушать и тепло. — Аккрун заметил, что мальчик стоит босиком на металлическом полу, а в комнате не так уж и тепло. Дети свалили в кучу все вещи которые смогли найти и зарылись в нее, чтобы согреться. Они грелись друг об друга.

— Ты влес?

— Нет. Твою маму звали Мейла. Она была очень красивой и у нее были темные претемные волосы. Она была высокой и стройной. Она умерла, когда тебе было два годика…

Мальчик выпрямил спину и наклонил голову чуть вперед. Его руки вытянулись вдоль тела, а кисти сжались в кулаки. Смотря на Аккруна исподлобья, уголки его рта опустились вниз, а из глаз потекли слезы. Мальчик стоял и плакал, не издавая ни звука.

— Не плачь. Все будет хорошо! — Аккрун попытался обнять ребенка, но он не обнял в ответ. Он все так же продолжал реветь без звука, даже когда Аккрун поднял его и понес к выходу из комнаты.

— Малчики не плачут! Вит не плакал и я не плачу! — Дрожащим голосом ели слышно говорил ребенок на ухо Аккруну, обхватив его за шею.

— Не плачешь! Это просто конденсат с потолка капает, вот и лицо у тебя мокрое! А ты настоящий мальчик!.. Ты не плачешь! — Он подошел к супруге и та, видя ревущего ребенка и Аккруна, сигнализирующего свободной рукой, принялась доставать теплую одежду и накидывать на мальчика.

— А что говорила Саита, перед тем как уснуть?

— У нее зивот болел. Я ей говолил, что упаковку от пайка есть нельзя…, а она съела две колобочки, две челточки назад… — Рассказ прерывался всхлипами мальчика. — А потом у нее зивот заболел и она не могла уснуть… говолила, что ей больно… а потом она уснула и не плосыпалась…

Аккрун смотрел на супругу, а у той дрожали руки и были огромные глаза. Он подхватил мальца поудобнее и они вместе отправились в свою комнату, оставив дверь открытой.

— А куда мы идем дядя Аккрун?

— Домой… домой мы идем…

++++++++++

Быстрые похороны в местном крематории обошлись в шесть кредитов. По три за каждое тело. Отповедь священнослужителя, стандартный горшок для праха и услуги самого крематория. Покупать изысканных урн Аккрун не стал. Он не знал, что решит Аклуш делать с ними. Может, смешает с лунным грунтом, а может, станет хранить.

Больше проблем доставило поиск тела Вита и найм людей, чтобы донести тела до местного крематория. На это ушло еще 4 кредита.

Зайдя домой Аккрун обнаружил супругу, сидящую за столом и смотрящей в одну точку. Он сел рядом с ней молча, не зная как начать разговор. На столе стояло две пустых, чистых тарелки.

— Он съел свою порцию и доел твою. Просил еще, но я не дала. Побоялась, что заворот кишок будет. А тарелки он вылизал…

— Я хотел спросить, что дальше де…

— У тебя есть другие варианты? — Перебила его супруга на полу слове. — Сам прекрасно знаешь, что происходит в государственных приютах у нас.

— Тогда оставляем его у нас. — Аккрун устало потер ладонями лицо.

— Ты знаешь, сколько таких малышей у нас в трущобах?

— Всем мы помочь не сможем. Я понимаю тебя солнышко… — Аккрун встал и подсел к супруге, обняв ее.

— У нас на счете почти 4 миллиона империалов. Уж пару десятков прокормить точно сможем… Как думаешь? — Она повернула лицо с красными от слез глазами к нему.

— А куда мы их…

— Пока снимем несколько комнат, чтобы всех разместить. Отмоем, откормим. Тут главное помнить, что характер ребенка формируется до 6 лет. Дальше мы их уже не исправим. Поэтому нужно помогать в первую очередь тем, кого мы сможем вернуть к нормальной жизни.

— А пото…

— А потом всех заберем с собой на Марс. Я думаю, Евгений будет не против. Да и лишние руки всегда пригодятся. И профессию мы им сможем дать.

— Ну и где…

— Здесь. В трущобах. Я постараюсь узнать… Я знаю, что это глупо. Я попробую. Ладно? Может и не выйдет ничего и не найду я таких, но… я должна попытаться.

Аккрун не ответил. Он поцеловал ее в шею, тихо шепнув на ухо "Попробуй". Он встал и уже собирался вернуться в капсулу, но остановился спросив:

— А где Аклуш?

— На твоем месте спит. Собрал все белье и все одеяла, свалив их в кучу. Он зарылся в ней и уснул. Со мной разговаривать не хочет. Все про тебя спрашивает.

— Как проснется — дай мне знать. И повесь ему монитор на руку. Вдруг здоровье подкачает?

— Когда проснется я тебе напишу. Я думаю стоит его в капсулу засунуть и проверить полностью.

— Да. Как только проснется. Хоть пока и нет никакой симптоматики, но обследовать стоит. Может сейчас? Пока спит?

— Не стоит. Он плохо спит. Очень чуткий сон…

+++++++++++++++++++

Тринитротолуол.

Лесостепь гораздо западнее города Ампс.

Лохмотья мантии висели как лапша, намотанная на вилку. Исцарапанные руки и безумный, загнанный взгляд создавали ощущение загнанной в угол крысы. Бежать было не куда.