Звезда в руке и шило в ...

Наши герои устроились в удобных креслах на деревянной площадке, которая была прикреплена на спине огромного мамонта. Над площадкой был натянут белоснежный тент, а спереди к площадке была прикреплена длинная жердь, на которой висел флаг с эмблемой клана и крупными опознавательными буквами Д. А.Н. О.Н. Мамонт имел черный цвет и желтые полосы на боках. Хвост, изображавший жало, и не большие прозрачные крылья давали понять, что перед нами не простой мамонт, а мамонто — пчел! Шел он спокойно и размеренно через не сильно густой лес. При этом он не искал дороги и просто ломился вперед, образуя после себя натуральную просеку из поваленных деревьев. При этом раздавался громкий хруст деревьев и периодические истеричные вскрики мобов, которые попадали под раздачу. Некоторые погибали от ударов деревьев, а некоторых давил ногами мамонто — пчел, причем с завидной регулярностью. Некоторых он ловил хоботом и прямо на ходу засовывал в рот, а его окровавленный хобот и рот придавали довольно зловещий вид.

— То есть хруст деревьев тебе не мешает?

— Да не особо.

— А ты назад взгляни! Видишь пятна красные после нас?

— Ну.

— Не догадываешься, откуда они?

— Ушастый! Ты чего мне голову морочишь? Плохое зрение мамонта — это не его проблема! Затоптал пару зверушек и неосторожных игроков! И что?

— Да он специально все живое топчет или ест! Ты посмотри! Он же жрет постоянно что‑то!

— Фантик! Ты хаосистов не ел? — Мотодор подошел к краю площадки, чтобы взглянуть на морду Фантика с боку. ЛегОлас подошел вместе с ним. Фантик, услышав таурана, повернул голову, чтобы его увидеть. Весь хобот и морда вокруг рта были в крови, а концом хобота он держал ревущего медведя. Он довольно ловко засунул его в пасть и с хрустом начал пережевывать, продолжая размеренное движение. На вопрос Моти он помахал головой, давая отрицательный ответ. — Вот видишь! Зверушек ел! Хаосистов не ел! Что тебе не нравится?

— Да он же монстр! Он медведя только, что целиком сожрал!

— Боишься он и тебя сожрет?

— Я не боюсь! Я уверен! И почему мы через лес ломимся? Можно было бы и по дороге!

— Так короче. Ты сам прикинь. По дорогам, если считать маршрут, который на карте нарисован — это 5 дней ходу. А если напрямик, то 2 дня! Чувствуешь разницу?

— Блин! Мотя, да тут дорогу прокладывать после нас можно!

— Не преувеличивай! Набегут друиды с квестами и снова лес вырастят! Расслабься и получай удовольствие от путешествия! О! Умелка откатилась! Попробуем еще раз?

— Да, сколько можно? Не полетит он! Успокойся уже! И умелка не качается!

— Давай в последний раз попробуем и если уж никак, то я успокоюсь.

— Ну, командуй! — Мотодор и ЛегОлас уселись в кресла и начали привязываться веревками. Эльф проверил, как держатся очки, а тауран достал шлем, напялив его на голову и опустив забрало.

— Стоп машина! — Скомандовал Мотодор. Мамонто — пчел послушно остановился.

— Протяжка раз! — Прозрачные крылья начали усиленно махать.

— Протяжка два! — Крылья стали махать еще сильнее и от ветра, создаваемого ими деревья рядом начали гнуться.

— Поехали! — Во все горло прокричал тауран, стараясь пере крикнуть поднявшийся ветер. Передние ноги мамонта оторвались от земли и огромное подобие пчелы с низкочастотным гулом начало двигаться вперед. При этом задние ноги его волочились по земле, а хвост словно жало торчало в обратном направлении. Подобие полета продолжалось не более 10 секунд, после чего мамонто — пчел с грохотом плюхнулся обратно на землю. От землетрясения, вызванного падением мамонто — пчела на горизонте с деревьев сорвались птицы и стаей унеслись прочь.

— Почти! Еще чуть — чуть! — Мотодор с досады стукнул по подлокотнику кулаком. — А умелка походу действительно не качается.

— Ноги от земли не оторвались так что это не полет! Сколько раз тебе говорить, что слоны и тем более мамонты НЕ ЛЕТАЮТ!..

— Это не слон и не мамонт! Это МАМОНТО — ПЧЕЛ!..

+++++++++++++++

Таблеткин.

Реальность.

Капсула с шипением открылась и его взору предстала картина белоснежного потолка. Он полежал несколько минут, но привычного голоса супруги не было. Приподнявшись на локтях и оглянувшись, он увидел ее сидящей за столом и смотрящей в одну точку.

Он неспешно встал и по привычке размялся, хоть капсула и следила за состоянием организма в целом. Подойдя к ней он погладил ее по плечу и поцеловал в щеку. Она в ответ дернулась и словно вышла из глубины своих мыслей.

— Ой, прости! Я не услышала, как ты вышел. Я сейчас на стол накрою.

— О чем так задумалась?

— Я старшего сына Мейлы видела.

— И как он? Он вроде бы в местную банду подался? Ему всего‑то 13 лет. Зря он так. — Супруга уже выставила пару блюд для Аккруна. Он с удовольствием принялся его уплетать.

— Я его мертвым нашла. Через проулок срезать хотела, а там он лежит. На шее синяя линия от удавки… — После этих слов Аккрун замер, не донеся ложки до рта. — Ой! Прости! Я такое за столом. Вот дура!..

— А средний и младший? Мейла ведь как полгода умерла…

— Я не знаю…

— Труп окоченевший был?

— Да. Трупные пятна пошли, и струпья… чернеть начал…