Звезда Смерти Гизы

Единственная проблема заключается в третьем критерии, поскольку если эти мифы и предания действительно являются попыткой «наследной» цивилизации осмыслить сложные физические принципы своих более высокоразвитых предшественников, то высока вероятность, что первоначальная последовательность фактов или событий не сохранилась в самих текстах, что особенно важно, если принять во внимание обычные и естественные искажения при переводе[59].

Таким образом, третий критерий ла Виолетта нуждается в некотором уточнении следующего порядка: В-третьих, миф, или предание, должен либо (а) представлять эти метафорические черты или действия в последовательности, соответствующей логическому порядку событий в современной парадигме возникновения и развития вселенной, либо (б) содержать алгоритм, позволяющий в значительной степени реконструировать эту парадигму по сохранившимся текстам, либо (в) сохранить теоретические предпосылки для воссоздания такой парадигмы.

Б. Древнеегипетские «Тексты Пирамид» и Сириус

Многие исследователи указывали на то, что наземный план пирамид Гизы воспроизводит рисунок звезд в созвездии Ориона, а небесные ориентировки Великой Пирамиды указывают на тесную связь со звездой Сириус. Эти корреляции воспроизводятся в древнеегипетских религиозных концепциях смерти и возрождения[60]. С учетом дополнительных свидетельств, содержащихся в «Текстах Пирамид», это служит главным доводом в пользу различных вариантов «гипотезы обсерватории», согласно которой Пирамида действовала как некое астрономическое сооружение для наблюдения за звездами. Но я осмелюсь утверждать, что эта гипотеза не учитывает два самых очевидных факта (не говоря уже о палеогеографических свидетельствах военного применения Великой Пирамиды, собранных Ситчином):

1. Гиза ассоциировалась с зодиакальным созвездием, тесно связанным со смертью в метафорическом и религиозном смысле.

2. Воплощение этой ассоциации в принципе «что наверху, то и внизу» повсеместно присутствует в Гизе.

В целом палеографические свидетельства, непосредственно связанные с пирамидальным комплексом Гизы, а также религиозные ассоциации в египетской мифологии убедительно свидетельствуют в пользу гипотезы об оружии массового уничтожения. Следует помнить, что сами египетские мифы были созданы наследной цивилизацией и представляют собой отдаленную «гармонику» чисто научных и фундаментальных принципов[61]. Такой вывод становится еще более очевидным при рассмотрении более широкого круга палеографических свидетельств существования высокоразвитой физики в очень древние времена. Этот вывод станет окончательным при рассмотрении параметров этой физики по отношению к Пирамиде и комплексу Гизы в целом.

В. Захария Ситчин и Великая Пирамида как оружие

Захария Ситчин является исследователем, который, как и Иммануил Великовский, действует на некоей псевдонаучной территории на самых окраинах академической науки. Взяв за основу подробный лингвистический анализ древних текстов, он выдвинул далеко идущую гипотетическую реконструкцию истории палеоцивилизации, включая наряду со многими другими вещами ее внеземное происхождение. Впрочем, это не обесценивает некоторые зачастую уникальные идеи, составляющие отдельные компоненты его гипотезы. Один из самых убедительных выводов появился в результате анализа текстов, где содержатся намеки, что первичной функцией Великой Пирамиды была платформа для оружия массового уничтожения. Это подразумевает два других вывода, которые, как будет показано далее, подкрепляют «оружейные тексты» Ситчина. Если Пирамида была оружием, то:

1. Она по определению представляла собой некий механизм — факт, который можно подтвердить тщательным исследованием ее сохранившихся компонентов и конструкции; эта задача лучше всего выполнена в труде Кристофера Данна.

2, Другие тексты, не изученные Ситчином, должны указывать на сходную цель или функцию комплекса Гизы. Если этого не происходит, они должны в некотором смысле указывать на существование совершенного оружия массового уничтожения в древние времена.

Таким образом, представленная здесь методология не требует приверженности общей модели Ситчина. Скорее, с помощью текстов, цитируемых Ситчином как указание на «гипотезу об оружии массового поражения», мы стремимся подкрепить эту гипотезу на следующих основаниях:

1. Существуют ли в других древних текстах ссылки на высокоразвитые физические и/или инженерные принципы.

2. Содержатся ли эти принципы в нескольких культурных контекстах[62].

3. Воплощены ли эти принципы в комплексе Гизы таким образом, который указывал бы на его военное применение.