Звезда Смерти

Есть старая пословица, о которой дед рассказал ему в детстве: "Будь осторожен в своих желаниях, Тинн, ведь они могут сбыться".

Теперь он ясно понимал, что это значило. Он мечтал стрелять из большой пушки – именно этим он сейчас и занимался. Он единственный человек в галактике, кто стрелял из неё по-настоящему, по настоящим целям, и вот что это ему принесло…

Страдание, превосходящее всё, что он мог вообразить.

Гренит, потрошитель планет. Было две – двух нет.

Народ уже стал коситься на него. Когда-нибудь война закончится, и то, что он сделал, уже не сохранишь в тайне. Алдераан уничтожен, и ведь кто-то это сделал. Граждане Империи или, быть может, возрождённой Республики – хотя он не понимал, каким образом Альянс сможет одержать победу и возродить её – захотят внимательно изучить все детали этого преступления. Тогда его отыщут. Его вытащат и обвинят в этом ужасном поступке.

Гренит, потрошитель планет. Другого такого нет. Завелись паразиты? Зовите старшину – он избавит вас от них раз и навсегда.

Он не сможет ступить на поверхность ни одной цивилизованной планеты – люди не вынесут его присутствия.

И он не станет их за это винить.

Он не мог не думать об этом. Он не надеялся, что когда-нибудь перестанет думать об этом. Мёртвые не прекратят преследовать его.

Как же с этим жить?

Глава 67

"Звезда Смерти", центр управления

Вейдер и Таркин рассматривали сиявшее в воздухе схематичное изображение Явина. Контур маленькой луны Явин-4 позади полупрозрачного газового гиганта, постепенно увеличиваясь, двигался к его внешнему краю.

Голос из динамика объявил:

– Огибаем планету на максимальной скорости. База повстанцев на луне будет в пределах досягаемости через тридцать минут.

На экране замелькали цифры обратного отсчёта.

Вейдер долго и напряжённо размышлял после дуэли с Оби-Ваном и пришёл к более-менее приемлемому выводу: вне зависимости от того, что произошло с телом, старого учителя больше нет. Это единственное, что имеет значение. Куда бы он ни делся, чем бы ни стал, они больше не встретятся в этой галактике. Это важнее всего остального.

Таркину он сказал:

– Этот день запомнится надолго. Сегодня погиб Кеноби. А вскоре погибнет и всё восстание.

Таркин искоса посмотрел на Вейдера. Тому не было нужды призывать на помощь Силу, чтобы ощутить гордость гранд-моффа – она лучилась у того на лице. Несколько десятилетий упорного труда – и вот-вот наступит кульминационный момент. С самого начала это был проект Таркина, а сейчас наконец-то придёт результат, к которому гранд-мофф всегда стремился. Как мог он не испытывать гордости?

– Сэр, – раздался голос из интеркома, – несколько малых кораблей повстанцев взлетели с луны и направляются к нам.

На лице губернатора застыла жестокая ухмылка.

– Поднять на перехват СИДы? – спросил голос.

– В этом нет необходимости, – ответил Таркин. – Нашим канонирам будет полезно попрактиковаться. – Он повернулся к Вейдеру. – Всё равно, что муху прихлопнуть.

"Звезда Смерти", библиотека

Атур ощутил, как пол под креслом вибрирует. Что бы ни происходило снаружи, он страстно надеялся, что оно не помешает сделать то, что от него требуется. Он почти закончил осуществление финальной стадии плана. Он сосредоточился на программировании, мерцающие огоньки монитора отбрасывали бледный свет на его лицо. Ещё чуть-чуть… Чуть-чуть…

Готово! Он откинулся в кресле, ощущая удовлетворение и чувствуя, как протестуют напряжённые мышцы спины. Он нашёл выход на систему связи, который сделал для него П-РЦ3, и перевёл на себя канал контрольного поста в ангаре.

Он взял со стола комлинк.

"Звезда Смерти", казармы пилотов-истребителей

Вил Дэнс как раз проходил мимо поста дежурного офицера, когда ощутил сквозь подошвы ботинок вибрацию.

– Что случилось, командир?

– Орудия включены и набирают полный заряд. Скоро у нас будут гости.

– Мы вылетаем?

– Нет. Кажется, наверху решили, что в тот раз всё самое интересное досталось нам, поэтому сейчас дадут пострелять артиллеристам. Вот хрень!

У Вила чирикнул комлинк.

– Извини, надо ответить. Новая подружка хочет пригласить меня на ужин.

Дежурный ухмыльнулся и причмокнул.

Вил ухмыльнулся в ответ.

– На это я тоже надеюсь, – сказал он. Потом отошёл на несколько шагов и снял комлинк с пояса.

– Да?

– Пора, – сказал голос Райтина. – У нас меньше тридцати минут.

– Понял. Встретимся на месте.

Последовала короткая пауза.

– Хорошо.

У Вила внезапно пересохло во рту. Вот оно. Если он хочет изменить решение, сейчас самое время. Он ещё может дать задний ход, остаться, быть лучшим пилотом во флоте, иметь все возможности для быстрого продвижения по службе …

Нет. Он помнил, как взорвал челнок с беглыми каторжниками. Он помнил кошмары, которые преследовали его несколько недель. Он помнил резню, учинённую повстанческим истребителям. И, конечно, помнил Безнадёгу и Алдераан.

Он не хочет быть заодно с теми, кто совершает подобные зверства.

Он улетает.