Звезда Пандоры

Планетарная станция ККТ на Сильверглейде, казалось, всегда уступала в размерах станциям на других заселенных планетах Содружества. Впрочем, Сильверглейд, строго говоря, не был миром Содружества. С самого начала, когда разведочная червоточина открылась над планетой, руководитель центра управления ККТ уже понял, что что-то идет не так. Диаметр планеты составлял около тридцати двух тысяч километров, то есть был в три раза больше диаметра Земли, но при этом сила притяжения равнялась восьмидесяти девяти сотых земной гравитации. Половину поверхности занимали материки, а вторую — слабосоленые моря с сотнями живописных островов. При таком соотношении и при наклоне оси меньше чем в половину градуса, климат был относительно стабильным и умеренным — по крайней мере, на двух третях территории.

Люди нередко поговаривали, что планета была искусственной: в ее внутреннем составе преобладал кремний, и в коре не обнаружили никаких металлов. Небольшое расплавленное ядро генерировало магнитное поле, но вулканы при этом отсутствовали. Не было кратеров от падений метеоритов. Никаких гео­логических причин для разделения континентов и морей. И, что еще более странно, не нашли никаких ископаемых. Но настоящее доказательство было получено после того, как люди высадились на поверхность, где их встретили озорно улыбающиеся сильфены. Изучение местной фауны и флоры выявило десятки различных типов ДНК, существующих в мирном согласии между со­бой — организмы были явно импортированы из других миров. Ни на одной планете Содружества не было ничего подобного.

Вскоре стало понятно, что Сильверглейд являлся столицей сильфенов или, по крайней мере, региональным центром. Сильфены не возражали против того, чтобы разделить его с людьми, они даже не пытались этого делать. Но были установлены определенные правила, касавшиеся в основном техники и загряз­нения окружающей среды. Другими словами, запрещалось все, что было созда­но после викторианской эпохи. Выполнение законов достигалось весьма про­стым методом: чем сложнее было устройство, тем меньше была вероятность, что оно будет работать. Исключение составлял только механизм перехода на стан­ции ККТ, поддерживающий стабильность червоточины. Никаких объяснений этому не было. Когда сильфенов спрашивали о причинах ограничений, они, похоже, не понимали вопроса.

Такой мир привлекал определенный тип людей. В составе Содружества имелись пасторальные миры, где можно было вести такой же естественный образ жизни, но само присутствие сильфенов притягивало самых беззлобных и склонных к спиритизму типов. Их было немного — не более полутора мил­лионов. Около десяти тысяч поселенцев обосновались в Лиддингтоне, город­ке, где располагалась станция ККТ. Остальные же попросту разбрелись по обширным равнинам, образуя небольшие поселения, удовлетворявшие их склонностям. Кроме того, существовали группы, постоянно кочевавшие по планете, корабли, проводившие в море по несколько лет подряд, и бродяги-одиночки, перенявшие образ жизни сильфенов и обитавшие в лесах, занима­ющих шестьдесят процентов поверхости планеты. Существовали легенды, что там можно было отыскать тропы сильфенов, ведущие на другие планеты и миры.

Примитивный «FG67» с дизельным двигателем втащил пять вагонов на станцию Лиддингтона. Рейс совершался дважды в неделю с Байовара через узкий переход с пропускной способностью в один рельсовый путь.

Оззи выбрался из купе первого класса и вышел на единственную платформу. На нем были желтовато-коричневые кожаные штаны, плотная шерстяная ру­башка в красно-синюю клетку, оливково-зеленая широкополая клеенчатая шля­па, под которой его шевелюра сильно смялась, и лучшие горные ботинки, какие только можно приобрести за деньги, напечатанные в Демократической Респу­блике Новой Германии. Его багаж, заключенный в высокий рюкзак, состоял из запасной одежды, походного снаряжения самого высокого качества и фасован­ных продуктов. Под мышкой он держал седло, нести которое было явно тяжело и неудобно.

Оззи оглянулся, отыскивая взглядом, кто бы мог ему помочь. В конце платформы двое служащих ККТ разговаривали с машинистом поезда; кроме них, на платформе были видны только прибывшие вместе с Оззи пассажиры; те, кто не оглядывался вокруг с восхищенным видом, были, похоже, растеряны не меньше, чем он сам. За хвостовым вагоном рельсы тянулись до жемчужно пере­ливающегося перехода, расположенного не дальше чем в двухстах метрах от платформы. В остальном ландшафт ничем не отличался от любого пригодного для жизни мира: растительность была зеленой, а небо — прозрачно-голубым. Вдали виднелись две горные вершины, не настолько высокие, чтобы обзавестись снежными шапками. Впереди раскинулся городок из невысоких зданий, в по­давляющем большинстве одноэтажных. Домики теснились на склоне над гава­нью, защищенной природным выступом скальной породы, плавно огибающим длинный пляж. На песке лежали вытащенные из воды деревянные лодки, на длинных шестах сушились рыбацкие сети. На пляже шла какая-то игра, похожая на футбол.