Звезда и жернов

— Да, Ивдур, даром! — придворный волшебник, лукаво улыбаясь, погладил бороду и пояснил. — Чёрных драконов — по пальцам пересчитать. И каждый из них имеет своё имя. Так, имя этого было — Нно Торршугу. Что значит — Беззвёздная Ночь. В те годы, когда я ещё не был таким старым, мне доводилось много путешествовать. И вот, можешь мне не верить, но дракон этот был сражён в бою! Не мною, конечно, а одним великим кивилийским воином, с которым мне выпала честь делить тогда путь… Эх! Но это длинная история, и я её тебе когда-нибудь потом расскажу. А сейчас — пора приступать к делу.

Дэдэн, кряхтя, выбрался из кресла и подошёл к столу.

— Возьми там… во-о-он в том шкафчике…пару ложек и иди сюда! — приказал он, усаживаясь на стул.

Ивдур достал серебряные ложки и, недовольно поморщившись, сел рядом с придворным волшебником.

— Ну, что ж, мой юный коллега, приятного тебе аппетита! — усмехнулся Дэдэн и принялся осторожно, по чуть-чуть, есть приготовленное им снадобье. Ивдур грустно вздохнул и последовал его примеру.

Когда всё уже было съедено, Дэдэн вытер рот и бороду салфеткой.

— Ну как тебе моя стряпня? — спросил он.

— Я ел и кое-что похуже! — бодро ответил заметно побледневший Ивдур, но тут судорога отвращения пробежала по его телу, убедительно доказав, что он всего лишь льстил старому волшебнику.

— Это всё из-за чешуи, — пожаловался Дэдэн. — Без неё — это даже довольно недурственно… Ну да ладно! До того, как снадобье начнёт действовать, нам надо ещё кое-что сделать.

И с этими словами Дэдэн поднялся из-за стола. Напротив кресла он поставил на стол толстую свечу и, слегка коснувшись фитиля пальцами, зажёг её. Затем он достал из комода несколько деревянных кружков, с металлическими стерженьками, высотой лита три, вбитыми в их центр, и аккуратно разложил их вокруг кресла, так, что они образовали правильный шестиугольник. После этого Дэдэн вернулся к комоду и вытащил оттуда платок с загадочным снадобьем, принесённым ему Ндади. Развернув его, он некоторое время с сомнением смотрел на этот бесцветный порошок. Выбрав, наконец, несколько самых больших крупинок он решительно положил их себе на язык.

— Совершенно безвкусный! — сказал он, спустя несколько секунд, после чего вернулся к креслу.

— Итак, бери стул и садись слева от меня! — распорядился он затем.

— Видишь, на столике у окна маленький пузырёк с золотистой жидкостью? — спросил он у взволнованного Ивдура. Тот посмотрел, куда указывал старый волшебник и кивнул головой.

— Если со мной что-нибудь случиться, и ты не сможешь меня вытащить оттуда, то налей на донышко кубка этой жидкости и дай мне выпить. А затем намажь мне, ею же, виски, потом — под основанием черепа, на груди — под сердцем, и между большими и указательными пальцами. — Дэдэн, теперь уже не отрываясь, смотрел на свечу, и голос его звучал, как бы издалека.

— Я знаю эти точки сосредоточения, — успокоил его Ивдур и с удивлением заметил, что и себя он тоже слышит немного со стороны. Он ещё раз глубоко вздохнул и, крепко сжав протянутую Дэдэном ладонь, уставился на пляшущий огонёк.

Через некоторое время всё вокруг окутал мрак, и огонёк свечи, одиноко стоящей на столе, остался единственным источником света. Ивдур с опаской огляделся. Старый чародей бледно-жёлтым пятном висел рядом с ним. Лица его Ивдур не мог разглядеть: оно тоже казалось всего лишь мутным, лишённым каких-либо черт, пятном. Наверное, заметив, что Ивдур смотрит на него, Дэдэн ободряюще сжал его ладонь. Тихо-тихо, словно с другого конца огромной пещеры, до него долетел шёпот придворного волшебника: «Не бойся, и следи за свечой!»

Это было очень утомительно, довольно странно и немного страшно — вот так висеть в обволакивающем тебя мраке, не слыша даже биения собственного сердца, когда во всём мире для тебя существует лишь, также необъяснимым образом, висящий в пустоте стол, с мерцающей на нём свечой, да золотистое, овальное облако, парящее рядом и намертво вцепившееся в твою руку. Расстояние до свечи пока оставалось неизменным — шагов пять, не больше, и Ивдур не знал чем же себя занять. Ему очень захотелось узнать, как же он сам выглядит со стороны, но приставать к Дэдэну с подобным вопросом показалось ему неудобным. Хотя, был ли чем занят придворный волшебник, ему также было неизвестно.