Еще она давний друг и мой, и Тайлера. Тай в первый день в детском саду сбил ее с ног, а она разломала стул об его голову. Когда страсти улеглись, у моего младшего братца остался симпатичный шрамик в дополнение к неотразимым ямочкам – и друг, в верности которого сомневаться не приходится.
И дышит она к нему совершенно ровно, если вам интересно.
– Эта О'Мэлли застряла в Складке на двести лет, – продолжает Кэт. – Начальство должно было Таю за ее спасение медаль дать, а не грузить его командой неудачников.
– Неудачников? – переспрашиваю я. – Знаешь, повезло тебе, что я такая бесчувственная зараза. А то ты бы сильно рисковала задеть мои чувства.
Кэт хмурится:
– Легион Авроры – наш самый верный шанс обеспечить Млечному Пути стабильность. А какая может быть от нас польза, если мы окажемся там с командой психов, разгильдяев и любителей гремпов?
– Кто-то до сих пор любит гремпов?
– Ну, слухи ходят…
– Кому это надо?
– Она права, – вмешивается Тайлер.
Мы с Кэт оборачиваемся к нему. Он прекращает ходить и смотрит вниз, на сад. На минуту он мне нашего отца напомнил. И хотя я изо всех сил стараюсь вести себя как Бессердечная Сука, все-таки в моем скукоженном черном сердце находится какое-то сочувствие к брату.
– Абсолютно права, – говорит он со вздохом.
– Еще как права! – взрывается Кэт. – Надо пойти к де Стой поговорить, подать официальную жалобу. Ты свои очки заработал, Тай, и несправедливо…
– Скарлетт права, – уточняет братец.
– … Она?
– … Я?
Тайлер оборачивается к нам, прислоняется к перилам, сложив на груди руки.
– Начнем с того, что я не должен был вообще выходить в Складку. Моя ошибка.
– Тай, ты же рисковал…
– Не в том дело, Кэт, – говорит он, глядя на подругу. – Я знаю, что ты могла выбрать любой экипаж, и никогда не забуду, что ты осталась со мной. Но Набор прошел, и нечестно было бы просить особого отношения. Придется идти этим путем.
И снова вздох.
Так поступают истинные лидеры, как говорил наш папа – великий Джерико Джонс. И эти слова стали правилом жизни для Тайлера. Причиной того, что он всегда заботится обо мне и обо всех, кто его окружает. Из-за этих слов он пошел в Академию Авроры. И обычно, когда он их произносит, у меня возникает горячее желание пнуть моего милейшего братца по его самодовольной заднице.
Но иногда они мне напоминают о том, как я этого сволочонка люблю.
– Легион создан ради реального дела. Люди ждут нашей помощи, а если мы тут будем сидеть и жалеть себя, это им не поможет. В моем экипаже – лучший пилот Легиона. – Он улыбается Кэт, выдавая двойной набор ямочек. – Неплохое ведь начало?
Кэт сдвигает набекрень воображаемую пилотку:
– Чертовски хорошее, как по мне.
Тай подмигивает в мою сторону:
– И дипломат у меня
– Уважай старших, брат мой.
– Ты меня старше на три минуты, Скарлетт.
– Три минуты тридцать семь и четыре десятых секунды, малыш.
– Ты знаешь, что я не люблю это прозвище.
– А почему еще я тебя так называю? – Но я встаю и четко салютую: – Легионер Скарлетт Изобель Джонс для прохождения службы прибыла, сэр!
Тай отвечает отданием чести, и я просто глаза закатываю.
– Самый выдающийся Альфа в истории Академии, – говорит он. – Лучший Ас. И сногсшибательный Лик. Я считаю, вполне ничего экипаж получается. Мы же все ученики элитной военной школы, где собраны лучшие курсанты со всей галактики? Так насколько плох может быть остальной состав выданного мне экипажа?
Мы с Кэт неловко переглядываемся.
– М-м, кстати об этом…
– Она же психопатка! – заявляет Тайлер.
– Строго говоря, она скорее социопатка, – отвечаю я.
– Скарлетт, ты только посмотри на эти дисциплинарные взыскания!
– Я вообще-то их прочла, когда собирала для тебя это досье. Спасибо, что заметил.
Мы с Кэт и Тайлером шагаем по променаду «С», продираясь сквозь утреннюю толпу. Тут всегда народ кишит как в улье, но сегодня особенно – все свежепроизведенные экипажи Легиона следуют к месту первого назначения. Гражданских нет, одни военные – в основном бетрасканцы и терране, стоящие плечом к плечу в отвратительной уныло-серой форме.
Вот клянусь, тот, кто эту форму спроектировал, межзвездный спорт считал
Синий – корпус Альф.
Белый – Кэт и ее коллеги Асы.
Зеленый – Мозги, Научный дивизион.
Лиловый – Технари.
Красный – Танки.
А мне, везучей, достался ярко-желтый – для дипломатического корпуса – в соответствии с моей яркой солнечной натурой.
Я уж как могу пытаюсь эту скукоту оживить. Подол у меня на пять сантиметров выше, чем официально позволяют правила, а лифчик противоречит ньютоновскому закону всемирного тяготения.