Зверобои фронтира

– Вчера рыбаки тралили верхнее озеро в нашем хозяйстве, малька запускать туда будут. Вот и притащили в мой аквариум килограммов триста. Ближайшую неделю буду вас рыбкой через день кормить, – повариха принесла нам на подносе три тарелки с половинками большого карпа и две тарелки с варениками. Вареники поставила только мне и Антону.

– А что, если Николай Сергеевичу не хватило, – показал я рукой на вареники, – так я поделюсь.

– Та не, ему нэ трэба, – сказала и ушла.

– Не понял, а откуда она знает, что вам трэба или не трэба?

– Зина где-то прочла, – заулыбался Николай Сергеевич, – что мужчине средних лет, если он не хочет убить в себе мужскую силу и потом принимать стимуляторы – вареное тесто противопоказано.

Я с недоумением смотрел то на него, то на Антона, который тоже ухмылялся.

– Да не бери в голову, – сказал Антон и ткнул пальцем в сторону соседа. – Зина – его жена, она лучше знает, чем Сергеича кормить.

Забегая немного вперед, скажу, что все дни, которые я там жил, питание было отменным, и Зина была на своем месте. Антон говорит, что когда два года назад она ушла в декретный отпуск и родила двойню девочек, то за полгода на базе поменяли трех поварих, пока Зина не вызвала свою маму смотреть за детьми, а сама не вернулась на работу.

Тяжело поднявшись из-за стола, неслабо запакованные пищей, мы вышли под солнышко на свежий воздух.

– Сегодня, Алекс, я с тобой позаниматься не смогу, а вот завтра утром, сразу же после завтрака жду. Тир будет в твоем распоряжении.

* * *

Люблю работать в движении, но если кто думает, что безногому инвалиду вести огонь из пистолета, даже не передвигаясь и стоя на месте, так же комфортно, как и нормальному стрелку, я первым кину в того камень, как говорили классики устами незабвенного Остапа Ибрагимовича Бендера.

Болели, нет, не культи, болели несуществующие стопы ног.

Шесть мишеней были выдвинуты на различные дистанции. Я стоял, опираясь спиной на барьер, и сериями по два выстрела работал с правой руки по первой мишени на дистанции десять метров, по пятой – на пятнадцати метрах и по третьей – на двадцати пяти.

Третья мишень – одиночный, пятнадцатый выстрел. Заменить магазин, «Глок» в левую руку, снял с задержки, мишень номер два на дистанции двадцать метров, спусковой крючок до упора, еще один выстрел и поехали кататься дальше; шестая – тридцать метров, дабл-тап, как говорили когда-то в Лондоне на умершем языке, четвертая – пять метров, дабл-тап.

Где-то когда-то читал, что в реальном бою пистолет бойцу нужен только для того, чтобы в случае полной безысходности застрелиться. Что на это сказать? Нас учили, что даже без снаряженного оружейным комплексом БСК обычная малая саперная лопатка в руках подготовленного бойца – это страшное оружие. А, например, мой пистолет для незащищенного тела страшнее саперной лопатки ровно в пятнадцать раз, на количество боеприпасов.

Когда-то, когда впервые прибыл на службу в свое подразделение, мой батальон был снят с орбитального дежурства и отправлен на отдых на горную базу. Но оказалось, что почти сорок процентов личного состава обновилось, и комбат гонял всех в хвост и гриву.

Боевое слаживание! И не только теория, а будучи обмундированными в обычный матерчатый маскхалат, пересчитали локтями и коленками все камешки на горной гряде в зоне нашей ответственности. Потом пришел черед замуровываться в БСК – и все по новой. Но к концу месяца служебный напряг постепенно успокоился, свободного времени появилось чуть больше, и жизнь в расположении пошла своим чередом.

Однажды командир организовал мастер-класс: сначала бойцы развешивали на фишках двадцать пластиковых банок по кругу в триста шестьдесят градусов на расстоянии от центра – от пяти до двадцати пяти метров, затем брал дополнительно еще один бластер (мой, так как на нем было такое же усилие на пружину электроспуска), загонял нас, всех зрителей, на вышку, выставлял таймер «квакушки» на сорок пять секунд и с отключенным целеуказателем двадцатью тремя разрядами успевал расстрелять все банки.

Я, молодой лейтенант, попытался повторить. За одну минуту из обоих бластеров выпустил двадцать семь разрядов и смог поразить восемнадцать банок. Все не удалось. Правда, народ впечатлился, а командир с этого дня перестал гонять затычкой во все дыры.

* * *

Еще в раннем детстве, мне преподали урок, который считался забавой, формой игры, но который заложил основу в моем развитии пространственного мироощущения, координации движений тела и свободного владения моторикой обеих рук. Эта база знаний и умений очень сильно помогла в освоении различных видов оружия, как холодного, так и кинетического и энергетического. Короче, для наших инструкторов я был курсантом не проблемным. Но уматывали они нас серьезно, особенно первый год – ой, нелегко было, даже для меня, к физическим нагрузкам привычного. Но я не в обиде, наоборот, кланяюсь им низко в ноги, ибо эта наука спасала жизнь. Не единожды.