Звери в отпуске

И я принялся надувать матрасы. Как раз то самое дело, которое я ненавижу больше всего. Если стоишь лагерем несколько дней на одном и том же месте, то, разумеется, этот вопрос отпадает. Надул матрас – и ни о чём себе не думай. Но если человек в пути, если он перемещается, как кочующий цыган, то надувание матрасов становится предприятием столь же тяжёлым, сколь и безнадёжным. Вечером накачаешь, а утром изволь спустить из матраса воздух. И так до бесконечности. Представляете себе, сколько воздуха переводится впустую?

Я надул один матрас и принялся за другой. Насосик, которым я когда-то пользовался, давным-давно испортился, и волей-неволей приходилось надувать матрасы ртом. Если есть опыт, получается даже быстрее, чем насосиком. Но я всё дул и дул, а воздуха не прибывало.

– Чай уже готов!- крикнула жена.- Кончай с матрасами.

– Одинфф яфф ужефф надулфф,- зашипел я, не выпуская резинового шланга из зубов,- теперьфф надуваюфф другойфф…

– Ты что-то долго копаешься,- заметила жена.

– Вот именнофф,- прошипел я в ответ. Пока я говорил, воздух выходил через зажатый в зубах шланг, и оттого речь становилась всё шипучей.- Не представляюфф, почемуфф так дол-гофф,- пояснил я, пожав плечами.

Жена прикоснулась к матрасу.

– Ого! Сколько ещё осталось! Дуй быстрее.

«Тоже мне совет,- подумал я, не желая вынимать изо рта шланг.- Как она, интересно, это себе представляет? Как можно дуть быстрее? Даже если дуть быстрее, всё равно в матрас войдёт ровно столько воздуха, сколько пропустит шланг».

Жена проверила снова.

– Совсем не надувается,- сказала она с изумлением.

– Страннофф,- буркнул я.

– Может, ты дуешь мимо.

– Не говори пустякофффф!

– Ещё вчера всё было в порядке. Ты*надул оба матраса, раз-два, без разговоров. Ты что, может, заболел?- обеспокоилась она всерьёз.

– Я здороффффф,- прошипел я в ответ.

– Я знаю!- воскликнула жена вдруг.- Это он!

– Ктофф?

– Тютюра!

– Фюфюра?- удивился я.

– Да, да, твой обожаемый Тютюра. Утром он изволил валяться на этом матрасе.

Я вынул шланг изо рта и загнул его, чтоб воздух не выходил наружу.

– Ну и что из того?- осведомился я.- Он частенько валяется на наших матрасах.

– Так-то оно так,- согласилась жена.- Но сегодня он валялся таким образом, каким валяться ему не полагается.

– Он что, лежал на спине?- спросил я в ужасе.

– Вот именно,- ответила она.- На спине.

– Теперь всё понятно!- воскликнул я и стал прислушиваться. Из дальнего конца матраса до меня долетело тихое шипение.- Слыхала?- спросил я.

– Слыхала,- ответила жена.- Дело ясное. К счастью, у нас был клей и запас тонких

резиновых пластинок. Мы быстро залатали то место, где оказался прокол. Теперь матрас был надут без происшествий.

Мы выпили чай, съели свой скромный ужин, потому что готовить что-то сложное не было уже сил, и принялись укладываться спать. Я погасил глаза Камилла и влез в палатку. Тютюра немедленно притопал из мрака и занял своё место у входа, как стражник, заступающий на пост. Жена, читавшая на сон при свете фонарика какую-то чрезвычайно интересную книгу, невольно поджала ноги.

– Он чудесный,- пояснила она,- и очень полезный, только я страшно не люблю, когда он колет меня ночью в пятки…

Проснулся я оттого, что на лицо падали капли. Сначала я огорчился, .подумал: вот вам и дождь. Во время летнего отдыха это изрядная неприятность, кроме того, ещё не совсем про** снувшись, я вспомнил, что вчера вечером из-за усталости, а может, просто по присущей мне лени, не окопал как полагается канавкой палатку. Значит, теперь мы подмокнем.

Однако это был не дождь. Одна-две капли упали мне прямо на губы, и я ощутил их солёный привкус. А ведь дождь солёным не бывает. С солёным дождём я пока не встречался, а я немало поездил за свою жизнь, да ещё побывал в таких странах, где не обошлось бы, конечно, без солёного дождя, существуй он на свете.

– Вставай, соня!

Это был без всякого сомнения голос моей жены. Через секунду я вновь ощутил на лице солёные капли. Я приоткрыл глаза и увидел у входа в палатку жену в купальном костюме, кожа у неё лоснилась от воды. Она брызгала мне в лицо, как это делают иногда расшалившиеся ребятишки.

– Какие дурацкие шутки!- воскликнул я, намереваясь повернуться на другой бок и досмотреть свой сон.

– Вставай!- настойчиво повторяла жена.- Разве можно в такое утро валяться в палатке?

– Сколько времени?

– Шесть!

– Боже милостивый!- жалобно простонал я.- Ещё только шесть, а меня уже будят. Разве это по-человечески?

– По-человечески, по-человечески,- засмеялась жена.- Ты завалился в девять, а сейчас уже шесть, девять часов храпа вполне достаточно! Встань и выкупайся, это пойдёт тебе на пользу. Я уже купалась…

– В чём?

– То есть как в чём? В море.

– В море?-воскликнул я, сел на матрасе и в изумлении стал скрести затылок.- Извини меня, пожалуйста, но не можешь ли ты мне сообщить, в каком именно море ты изволила купаться?

– В том, которое за лесом…

– Не надо сказок, там нет никакого моря! Там не может быть моря!

– Не может, а есть.

– Чепуха,- сказал я решительно.

– Чепуха?- переспросила жена и взглянула на меня с насмешкой.- А это что такое?