Звери в отпуске

– Откуда!- запротестовала жена.- Я и слыхом не слыхала. А он всё долбит да долбит, что договаривался…

– Требуй разъяснений.

– Каким образом?

– Постучи так же, как он. Умеешь или не умеешь?

– Конечно, умею. Но ведь клюва у меня нету.

– Что правда, то правда,- согласился я.- Знаешь что, возьми из багажника молоток или клещи и постучи о ствол. Я думаю, этого будет достаточно.

Жена вынула из багажника молоток, и минуту спустя поляна огласилась двойным перестуком. Теперь это был уже разговор. Сперва слышался молоток, стучавший внизу по стволу, затем j сверху ему отвечал клюв.

Продолжалось так минут десять. Наконец моя жена, изрядно настучавшись, сказала:

– Ну, кажется, я всё выяснила. Ты знаешь, кто это?

– Понятия не имею,- ответил я, поскольку и в самом деле не имел ни малейшего понятия.

– Это наш вчерашний знакомец.

– – Какой?- переспросил я, по-прежнему недоумевали- Мы вчера перезнакомились с такой уймой всякого зверья… Но дятла я что-то не припомню.

– Это тот, самый последний, который достал нам четвёртую камеру… которого мы обещали взять автостопом. Ну, вспомнил или нет?

– Ещё бы!- воскликнул я,- но тот был совсем другой.

– Совершенно верно. Однако, прощаясь, он сказал, что переоденется.

– Переоденется?.. Но ведь это уже называется преобразиться, а не переодеться. Переодеться – это, скажем, надеть другой костюм, ну, приклеить бороду… Вот что значит переодеться. Женщина может переодеться мужчиной, ребёнок – стариком, волк – бабушкой, мельник – трубочистом. Всё это известно. Но здесь…

– Кто знает, может, это и есть высшее искусство переодевания, а? Впрочем, тебе-то что? Пусть с нами едет, раз так напрашивается. В виде птицы его и брать удобнее: займёт меньше места.

– Ладно,- ответил я, махнув рукой,- Мне всё равно. Постучи ему, что мы его забираем. Только пусть подождёт и посидит на сосне, пока я завожу машину.

Жена стукнула раз пятнадцать по дереву, сообщив дятлу моё решение. Это, по-видимому, его удовлетворило. Он закивал мне в знак согласия своей маленькой головкой.

Время меж тем шло своим чередом. Вылезшее из дальних зарослей солнце стало взбираться по веткам сосен всё выше в прозрачно-голубое, очищенное от облаков утренним ветром небо.

– Пакуй вещи,- сказал я жене.- Пора.

– А как, интересно, ты сдвинешься с места, раз аккумулятор сел?- засомневалась не без причин жена.

– Попытаемся завести на ходу.

– Кто же, скажи, пожалуйста, нас будет толкать? Тютюра?

– Придётся сходить и поискать кого-нибудь, кто нам поможет. Лучше всего сходить тебе.

– Кто ж будет без меня паковаться?

– Не беспокойся. Я сделаю это в два счета,- заверил я.

Несколько привычных движений, и палатка лежала на земле. Я сложил её как полагается и затолкал в чехол. Потом выпустил воздух из матрасов, собрал всякую мелочь и впихнул в багажник баллончик с газом и переносную плитку.

Дятел беспрерывно что-то выстукивал, но, поскольку жена ушла, а сам я азбукой Морзе не владею, я до сих пор так и не выяснил, чего он мне там втолковывал. Во всяком случае, через каждые две-три минуты он спускался всё ниже, словно желая тем самым напомнить о моём обещании. В конце концов не постеснялся сесть на Камилла и принялся долбить клювом кузов.

Это было уж слишком. Терпеть не могу, когда ковыряют лак. Я отворил заднюю дверцу и пригласил его жестом в салон.

Там сидел уже Тютюра, готовый к дороге. Они только мельком взглянули друг на друга и молча замерли каждый в своём углу. Именно так ведут себя путешественники в самом начале. Потом, по прошествии какого-то времени, атмосфера меняется, становится дружеской. Я знал об этом по опыту и был уверен: отчуждение исчезнет.

Жена не подкачала. Она явилась во главе огромной толпы отдыхающих. Все готовы были толкать наш автомобиль даже несколько километров подряд, пока двигатель не заведётся. Это представлялось им упоительным развлечением.

Кого только в этой толпе не было! Друзья по пляжу, приятели по ресторану, были те, кто знал нас просто в лицо, и те, кто был знаком с нами понаслышке. Явился даже кабан, с которым я не встречался со вчерашнего утра.

– С дорогой всё в порядке,- шепнул он мне, потёршись о меня боком.- Утрамбована. Можете быть спокойны.

Только сейчас мне пришло в голову, что, по его словам, вскоре после нашего приезда дорога на поляну была перекопана, чтобы не выпустить нас отсюда. Но времени на размышления у меня не оставалось, потому что жена кричала:

– Ты только посмотри, какая любезность! Все пришли нам помочь! Сумеешь ли ты хоть как-то отблагодарить их за это?

– В самом деле,- заметил я со смущением,- какие у нас для этого возможности?.. Что бы такое придумать…

– А я знаю! Возьми фотоаппарат и сделай общий снимок. Всем на память!

– А что? Прекрасная мысль!- поддержала жирафа,

– Да, да, да, сфотографируйте нас, пожалуйста!- пробасил лев.

– Восхитительно!- принялась твердить зебра,- восхитительно!

– Фо-то-гра-фия!- стали скандировать все.- Да здравствует фо-то-гра-фия!

Я достал из рюкзака аппарат. К счастью, я недавно вставил в него новую плёнку. На ней было не более двух снимков.