Звери у двери

— Вы все рехнулись, — нервно бросил он, — такое ощущение, будто вам досталась атомная бомба, а вы, на радостях, бросились её разбирать. Ах, как весело! Ах, как забавно! А, давайте ещё парочку проводков перережем — вдруг бабахнет!

— Может хватит? — поинтересовался я, — это — не бомба, всего-навсего прокол в пространстве. Телепортация, слышал такое?

— Чего уж там, — Витька и не думал сдаваться, — конечно слышал. Каждый день, мля, только и вижу, что дырки в воздухе. Я же говорю: с ума посходили. А если эта фигня возьмёт и захлопнется, что тогда?

— Делов то, — я махнул рукой, — откроем снова. Больно, конечно, но не смертельно.

— Выбирайтесь-ка вы оттуда, попьём пивка и пойдём на днюху.

— Сдаётся мне, — медленно протянул я и непроизвольно коснулся кулона на груди, — никто нас там не ждёт. По крайней мере, сейчас. Поэтому, уж лучше вы — к нам. Идёшь? Или: жим-жим?

В глазах у Вити появилось тоскливое выражение. Словно он понимал: всё будет плохо, очень плохо, но не мог повернуть назад. Парень медленно опёрся обеими руками о золотистый обод и попробовал на податливость. Тот, естественно, никак не отреагировал. Похоже, мы проделали постоянный лаз в лето. Класс! Будем продавать билеты. Тем временем, Витёк опасливо перенёс одну ногу, потом — другую и осторожно спрыгнул рядом со мной.

— Бабах! — рявкнул я, заставив его вздрогнуть и обернуться.

Дыра оставалась неизменной, демонстрируя весенний пейзаж с полуголыми деревьями и ослепительно-зелёной травой. Забавный контраст: здесь — жара, а из отверстия веет прохладой.

— Идиот психованный! — взревел Витя, — я чуть не обосрался от твоих бабахов!

— Ну, прости, — миролюбиво сказал я, — в качестве компенсации на сегодняшнем торжестве оставляю именинницу в твоём полном распоряжении.

— Ха, ещё раз, ха! — он наклонился и набрал в ладонь серебристый песок, — запах странный…Шутки он шутит. Смотри, чтобы тебе Илюха физию не начистил. Ох, чую будет сегодня ещё та веселуха!

— Вы идёте? — крикнула Галька, продолжая взметать фонтаны брызг, — водичка тёпленькая! Будем купаться!

Я рассмеялся: давешняя эйфория не торопилась меня покидать, отчего окружающий мир казался позолоченным и гладким. О-очень странное ощущение, но мне нравилось. Я медленно сбросил обувь с носками и пошёл к озеру, загребая песок пальцами. Ух ты, как хорошо!

Паша, продолжая внимательно слушать Наташкины нотации, умудрился мелкими шажочками забрести по пояс в искрящуюся воду. Его подруга преследовала беглеца, подворачивая полы юбки по ходу погони. Похоже, вода понравилась и ей, потому как накал проповедей мало-помалу сходил на нет.

Галя, в конце концов, тоже угомонилась и села на камень, рядом с Илюхой. Видимо решив развеселить парня, девушка брызгала водой на его мрачную физиономию. Илья морщился, но не всерьёз и исподтишка плескал на обидчицу. Ну ладно, может его и попустит, со временем. Не хватало ещё одного клина во всех наших отношениях.

Источник раздора расположилась на песке у самой воды и загорала, подставляя солнцу аппетитный животик. Единственная не расстёгнутая пуговица блузки, кокетливо прикрывала часть бюстгальтера, позволяя беспрепятственно любоваться всем остальным. Закрытый глаз приоткрылся, подмигнул мне и вновь захлопнулся. Потом изящная ладошка несколько раз хлопнула, взметая песчинки. Хм, намёк понят.

Я сбросил рубашку, раздумывая, не последовать ли примеру Паши, но решил воздержаться. Всё же у меня нет таких роскошных труселей!

— Хорошо, — пробормотала Оля, дождавшись того момента, когда я лёг рядом и положила голову на мой живот, — а так — ещё лучше. Как думаешь: где мы сейчас?

— Не могу знать, — отрапортовал я, роняя голову на колючее ложе и прищурившись, уставился в бездонное небо, — но определённо южнее родных пенат. Тут, вроде как лето.

— И воздух, воздух, — сонно причмокнула Оля, — словно всё вокруг из гладкого золота.

— Хм, — задумался я, в некотором замешательстве, — думаешь, всё дело в воздухе?

Ольга мурлыкнула и провернулась ужом, разместив голову на моей груди. Волосы рассыпались, и я неторопливо пропустил их сквозь пальцы. Слепящий свет здорово пошутил с окраской, превратив девушку в блондинку.

— От тебя здорово пахнет, — сказал я и она рассмеялась.

— Чудо, а не комплимент! Скажи ещё: ты такая приятная на ощупь!

— Ты — такая приятная, на ощупь, — я провёл пальцем по её шее, против своей воли размышляя о Марине. Как она сейчас…Болело, но уже совсем не сильно. Словно костёр, пылавший внутри, начал гаснуть, превращаясь в угли, а те, мало-помалу покрывались сизой плёнкой золы. Пусть так и будет. Я слишком устал от этой непрерывной тупой боли в груди, — хочется тебя облизать, а ещё лучше — укусить!

— Ух ты, — она подняла голову и сверкнула глазами, — мой лев!

Рядом, со всей удалью, не по возрасту располневшего тела, обрушилась мокрая туша, обдав нас настоящим фонтаном песочно-водяных брызг. Ольга поморщилась, но промолчала, видимо, идиллическое настроение, охватившее её, не допускало скандальных начинаний. Впрочем, нашлось кому объявить выговор расшалившемуся бегемоту.