Зверёныш

Он шагнул было к Серёже, но тут же получил вторым куском кирпича между глаз. Удар получился таким сильным, что дед пошатнулся, схватился за голову и сделал несколько шагов назад. Третий брошенный кирпич ударил его по виску, и старик рухнул, как подкошенный. Он уже не пытался встать и даже не шевелился. Обычно Серёжа проявлял солидарность по отношению к другим бездомным, но всегда были исключения. Не выпуская старика из видимости, он приблизился к девушке. Увы – жизни в ней не осталось.

Распахнутые глаза остекленели, снег на её щеках уже не таял. Вздохнув, Серёжа собрался было убраться от трупа подальше, но тут ему в глаза ударил свет прожектора.

– Не двигаться! Полиция Владивостока!

Мальчик замер, но глаза его метались в поисках пути к отступлению. Увы, до опоры, в которой была лестница, было метров двадцать, да и пока он карабкается, его спокойно смогут подстрелить. С другой стороны была река, но лёд встал недавно и оставался хрупким, да и куда он по нему?

Место открытое, подстрелят легко и с удовольствием. Так что Серёжа остался на месте.

От полицейской машины к нему направлялись двое в серой форме и сверкающих зеркальных шлемах с высоким забралами, закрывавшими лица. У одного в руках был пистолет, дуло которого смотрело на Серёжу. Второй остановился рядом, дотронулся до шлема в области уха:

– Диспетчер, у нас двойное убийство. Подозреваемый – зверёныш.

Зверёнышами называли всех беспризорников. По аналогии с взрослыми бездомными, которых звали животными или зверями. Спрашивать не было нужды – по мальчику и так всё было видно. Истёртая осенняя куртка в мороз, дырявые джинсы в пятнах, рваные чёрные ботинки, явно с чужой ноги, давно не мытые и не стриженные чёрные патлы, выбивающиеся из-под шапки-носка. А ещё худое лицо со впалыми щеками, на котором карие глаза казались больше. Такие, как Серёжа, были не редкостью – двадцать семь миллионов беспризорников в стране, преступления с их участием оставались ежедневной рутиной для полицейских. Так что глаз у людей в сером был намётан.

Дед застонал и заворочался.

– Этот живой, – удивлённо сказал тот, что держал пистолет. – Надо «Скорую» вызвать.

– Да какая ему «Скорая», бомжу этому… – Первый полицейский подошёл к старику и несильно пнул его в рёбра. – Эй! Идти можешь?

– Могу, начальник! – прохрипел тот.

– Так иди отсюда, нечего мне статистику портить.

Полицейский отвернулся и пошёл назад, а дед, украдкой глянув на мёртвую девушку, быстро выбросил вперёд руку, что-то схватил и спрятал.

Мелькнуло золотым – и пропало в руках старика.

– Эй! – крикнул Серёжа, невольно сделав шаг вперёд.

– Куда собрался, зверёныш? – Полицейский, стоявший спиной к старику, толкнул Серёжу в грудь так, что тот едва устоял на ногах.

– Он что-то стащил!

– Ничего не тащил! – возмутился дед, отползая на корточках. – Я вообще ухожу!

Полицейский защёлкнул на запястьях мальчика наручники – специальные, детские, рассчитанные на узкие запястья – и толкнул его к машине.

В «обезьяннике» Серёжа оказался не один – его соседом стал то ли пьяный, то ли накачанный чем-то мужик лет пятидесяти. Скорее уж накачанный, решил беспризорник, глядя, как толстяк кидается на прутья. Те были, конечно же, под электричеством, и мужик раз за разом получал разряд, однако через несколько минут, придя в себя, возобновлял попытки.

Полицейский по ту сторону решётки сидел за столом и что-то печатал на допотопном компьютере. На содержавшихся под стражей он не обращал никакого внимания.

Прошло уже много часов, как Серёжу задержали. Отлив в ведро в углу, он вернулся на узкую деревянную скамью, и тут увидел, как в помещении появились ещё двое. Дежурный вскочил, отдавая честь. Один из вошедших был в синем мундире и фуражке – офицер полиции. Второй, его сверстник – в коричневой кожаной куртке и джинсах. Если офицер стоял прямо, то этот, второй – сгорбившись. Его взгляд скользнул по толстому мужику и встретился с Серёжиным взглядом. И – будто что-то щёлкнуло. Они словно вцепились друг в друга этими взглядами.

Вошёл ещё один полицейский. Отключив ток, двое в серой форме открыли «обезьянник» и резкими ударами дубинок отогнали толстого мужика в угол.

Тот завизжал, как свинья на бойне, упал на пол и закрылся руками.

– Заткнись, кому говорю! – рявкнул один из полицейских, но мужик продолжал визжать.

– Дай ему разряд, что ли, – вздохнул офицер.

Полицейский взял с пояса шокер и выпустил электроды в толстый живот задержанного. Тот задёргался на полу, забился в судорогах, как вытащенная из воды рыба. Потом напряжение убрали, и мужик обмяк в луже своей мочи.

В наступившей тишине человек в коричневой куртке подошёл к съёжившемуся беспризорнику и сел на скамью рядом. Он посмотрел своими серыми, холодными глазами в глаза Серёже, и тот испугался – взгляд был нечеловеческий, какой-то потусторонний.

– Ты видел, как убили девушку? – спросил мужчина.

– Да.

Мужчина кивнул и задал следующий вопрос:

– Ты видел, кто это сделал?

– Нет, – ответил мальчик и тут же быстро добавил:

– Но я видел машину!

– Какую машину? Что там произошло?