Зверь в отражении. Одержимый

Фенриру показалось, что они все-таки ошиблись дверью, как вдруг девушка вышла из смежной комнаты в одном полотенце. С мокрых волос капала вода. Она остановилась, как вкопанная, переводя взгляд с Эдгара на него.

– Как вы здесь оказались?

– Беги! Зови на помощь! – развернувшись, страж кинулся на Проклятого.

Фенрир был к этому готов. В другой ситуации он позволил бы даже ударить себя, а потом все равно бы указал щенку на место. Сейчас же на это не было времени. Ловко увернувшись, он парировал атаку и схватил Эдгара за горло, приподнимая над полом.

– Молодец, ты последовал моему совету. Первый шаг, чтобы вернуть ее расположение ты сделал. Будь у меня больше времени, я даже подыграл бы тебе, но…

Фенрир отпустил ликана. Кашляя он упал, но успел вовремя подставить руки и теперь пытался отдышаться. Фенрир схватил со стола графин с водой и обрушил его на голову стража. Брызги и стекло разлетелись по комнате, а Эдгар без сознания распластался на полу.

Мари он перехватил у самых дверей, грубо схватил за руку и притянул к себе. Она вскрикнула и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Только пикни, и я прикончу его, а затем всех, кто явится сюда.

Ее сердце стучало так громко, что закладывало уши. Все равно, что мотылек, угодивший в сети паука. Фенрир смаковал страх Марилли, упивался нахлынувшими чувствами, ощущал поднимающуюся силу. Она попыталась замахнуться, но он не позволил: перехватил вторую руку и толкнул к стене.

– Что тебе нужно?

– Мне нужна ты, – хрипло произнес он, скользя взглядом по ее телу.

Дыхание сбилось, он облизал пересохшие губы, наклонился к ее шее. Ему ничего не стоило сорвать никчемную тряпку и овладеть ею. С неистовством и животной страстью. С желанием утолить внезапно нахлынувший голод, который она разожгла в нем.

Марилли испуганно дернулась, словно прочла его мысли. Забавная.

– Мари?!

Стук в дверь прогнал наваждение. Ее запах затуманивал разум.

– Мари, у тебя все в порядке?

– Избавься от принцессы, – прошептал Проклятый ей на ухо.

С влажных волос стекала вода, капельки блестели на белоснежной коже. Он провел языком по ее плечу, слизывая влагу.

– И без глупостей. Иначе я заставлю тебя пожалеть.

Мари поправила полотенце, послала ему убийственный взгляд и, шатаясь, подошла к двери.

– Я слышала шум, что-то случилось? – обеспокоенно поинтересовалась подопечная Маккивера.

– Нет, ничего. Просто… я разбила графин. Все валится из рук. Мне нужно отдохнуть.

Фенрир не мог видеть Катерину, но чувствовал ее настороженность. Отголоски связи, что некогда связывала ее и Гаррета. Это было странно.

– Тогда отдыхай, увидимся завтра. Доброй ночи.

– Доброй, – Марилли выдавила улыбку.

Закрыв дверь, она осторожно повернулась, взглянула на бесчувственного Эдгара, а затем на Фенрира.

– Одевайся, – велел он, сгреб со стула одежду и бросил ей.

Мари поймала вещи, но не двинулась с места.

– Я неясно выразился?

– Может, отвернешься?

– Как будто я там чего-то не видел, – Проклятый расплылся в улыбке.

Она густо покраснела, и он все же отвернулся. Медленно прошелся по комнате. На подлокотнике кресла заметил знакомый клинок. Марилли уже натягивала футболку, когда Фенрир взял атаме.

– Что дальше? – она обеспокоенно покосилась на кинжал.

– Прогуляемся с ветерком.

Проклятый достал из кармана последнюю склянку с заклятием и вновь притянул Мари к себе. Ухмыльнулся, придирчиво разглядывая. Красивая, а какая горячая! От воспоминаний Маккивера улыбка стала шире.

Она схватила его за руку. Артефакт взорвался. Ослепительно полыхнуло. Обжигающий холод опалил легкие. Перемещение было мгновенным, а приземление болезненным. Вдох. Темнота.

VI. В тупике

– 9 —

XXII век до н. э. Остров Сансара.

Грандиозное представление пришлось по вкусу многочисленным гостям и последователям. Все они собрались в Высоком дворце, чтобы вознести хвалу и почести в честь Кхалессы – воспитанницы Хранителя.

В немом изумлении почетные гости наблюдали за двумя девушками. Они сражались в центре залы, скрещивали саи 3и двигались с завидной грацией, поочередно нанося удары и парируя атаки. Соперницы отличались друг от друга как день и ночь, как свет и тьма. Олицетворением Тьмы являлась сама виновница торжества: дикая кошка, в движениях которой таилась сила. Ее противница напоминала стремительную лань. Невысокая и хрупкая. Русые волосы собраны в хвост, а половину лица скрывала золотая маска.

Соприкасаясь, клинки высекали искры. Последний выпад Кхалессы оказался решающим. Сай рассек предплечье светловолосой девушке, она замешкалась. Трезубцы со звоном упали на пол.

– Каково это, когда ученик превосходит учителя, Мааре?

– Это повод для гордости, Кхалесса. – Мааре сняла маску и улыбнулась, на ее щеках появились ямочки.

Толпа гостей одобрительно загудела.

Кхалесса прикоснулась к плечу подруги, порез затянулся, не оставив на белоснежной коже и следа.

– Спасибо.

– Пойдем, – она потянула ее за собой.

Они поднялись по мраморным ступеням к возвышению, где на шелковых подушках восседал сам Демиург. Девушки-рабыни суетились вокруг господина, поднося яства и вино.