Зверь с той стороны

— Скажите, дружище, вы, кажется, сейчас не заняты ничем серьёзным?

— Абсолютно ничем, — сказал я. — Институт распустили в бессрочный неоплачиваемый отпуск. Решается вопрос о его окончательном закрытии. Как уродливой цитадели ретроградов, бездарей и мотов. Государственные деньги бросать в прорву бесполезных сегодняшнему дню научных исследований преступно, знаете ли.

— Так вы на мели? — незамысловато срифмовал Большой Дядька.

— Игорь Игоревич! — воскликнул я с укором. — Всё бы вам подшучивать надо мною. Вашими стараниями я вполне прилично обеспечен до глубокой старости. Каковая наступит не раньше, чем мне исполнится годиков тридцать пять. Почти десятилетие в запасе. Служба в институте — хобби, сами, небось, знаете.

Большой Дядька довольно прищурился. Действительно, с его подачи я некоторое время назад оторвал денежную работу за рубежом, выполнил, получил приличный расчёт в общеевропейской валюте и мог считать себя ныне вполне справным мужчиной.

— В таком случае, — сказал он, — как вы отнесётесь к тому, чтобы возобновить наше сотрудничество?…

Кто такой Большой Дядька, я и сам толком не знаю. С одной стороны, кажется, никакой тайны: Игорь Игоревич Тараканов. Главный редактор "научно-популярного и литературно-художественного" журнала "Взгляд сверху", включённого даже в каталог Роспечати. Тираж журнала не превышает полутора тысяч экземпляров. Печатается в нём всё, что угодно. Последние новости науки и техники, сплетни из Сети, фантастика, хоррор, достаточно серьёзные исторические статьи и совершенно несерьёзные тоже. Эксклюзивные рецензии на нашумевшие книги (это, по моему мнению, самое интересное, — рецензент во «Взгляде» остроумец и эрудит каких поискать). Интервью с зомби и долгожителями, мемуары отошедших от дел вурдалаков, словарь-справочник по криптозоологии… Одним словом, винегрет. Но вкусный — подача даже самой распоследней лабуды вызывает уважение к профессионализму авторов, а редакционные комментарии заслуживают номинации на "Золотого Остапа". Оформление номеров пристойное, цена приемлемая. Тираж журнала растёт на несколько десятков экземпляров с каждой подпиской.

Однако с другой стороны личность и "модус операнди" Тараканова не выглядят для меня столь уж очевидными. Взять, к примеру, национальность. Этакая гремучая смесь, результат совместных, не одного века стараний русского и итальянского дворянства хороших родов с привлечением австро-венгерских и испанских сил. Или, например, гражданство. Двойное, российско-итальянское. Сеньор Тараканни. Князь Тараканов, если хотите. На закономерный в таком аспекте вопрос о родстве с печальной памяти исторической княжной, он обычно загадочно улыбается — хоть Мону Лизу дубль два с него рисуй. На зависть маэстро Да Винчи. Кем является Тараканов на Апеннинах, я и подавно не ведаю. А врать не желаю.

Познакомился я с ним в ситуации, которую можно было с полным правом назвать критической. Если быть кратким — я как раз малость повздорил с солидным денежным человеком. Если ещё короче, дал в рыло депутату. А тот взял, да и обиделся. Крепко так обиделся! И сразу стало для меня жутко актуальным временное укрытие какое-нибудь отыскать. А тут подвернулся Большой Дядька. Этот отзывчивый мэн с белоэмигрантской внешностью и неуловимым акцентом душевно вошёл в непростое моё тогдашнее положение и предложил пожить месячишко, а то и два в стране его детства — солнечной Италии. Где я и очутился таким вот нежданным и негаданным (да что там — сказочным) образом уже на следующее утро. Всё было оформлено как командировка на фирму «Марчигалья» от родного для меня НИИ. Тогда ещё дышащего — хоть и не полной грудью, но пока что не на ладан. Сам Игорь Игоревич любезно согласился сопроводить меня в дальней поездке. А заодно подсобрать для журнала материалов об очередном явлении итальянским крестьянам пресвятой девы Марии. Компания его пришлась весьма кстати, поскольку по-итальянски я знал только «паста» да «аморе». Тараканов же трещал без запинки, что неудивительно: родился и вырос в Вероне, Россию впервые посетил в тридцать лет; тогда она и запала ему глубоко в сердце. На всю оставшуюся жизнь.

Мы подружились. Вместе ездили на таракановской машине к морю, к памятникам истории, религии, культуры. Вместе — на футбол. Ещё больше сблизила нас автомобильная авария, произошедшая перед самым отъездом на родину. В ней я так замечательно приложился головушкой к лобовому стеклу, что некоторая часть памяти навсегда покинула меня через образовавшийся в черепе пролом; Большой же Дядька охромел.

Наскоро подлатавши раны, мы отправились в Россию, где лечение всё-таки до сих пор значительно дешевле. А господа с «Марчигальи» даже заплатили мне кое-какие деньги.