Зубровский

Но застыли офицерские ряды как вкопанные. Помимо того, что знали — задание почти безнадежное, теперь от добровольного выхода удерживало и другое: а пойдут ли за ним бойцы… Майор тоже молчал, чувствуя свою промашку, и ругая себя на чем свет стоит: ведь на кон поставлена репутация всего государства.

И тогда старший лейтенант Зубровский шагнул вперед, взял фуражку на руку, как на присяге и сказал как всегда негромко, склонив голову:

— Разрешите, Сергей Сергеич…

Майор облегченно вздохнул. Он знал — за этим пойдут. В отряде укоренилось мнение, что Зубровский — офицер редкий, одновременно и рисковый, и знающий свое дело настолько, что сумеет выбраться из, казалось бы, самой безнадежной передряги. И действительно, заложников тогда освободили, задание было выполнено, но когда уже возвращались, шальной пулей пробило двигатель Ми-26. Из полусотни пассажиров и экипажа выжили считанные единицы — Андрей Зубровский был среди этих счастливчиков. Двадцать дней он находился в глубокой коме и еще несколько дней — в полубессознательном состоянии. Пришел в себя и вновь вернулся в строй, только из строевого офицера пришлось переквалифицироваться в штабиста…

— Ну, хорошо, — полковник предпочел сменить тему. — Как насчет того, чтобы махнуть на недельку в Сочи?

У майора тут же разыгралось воображение. Синее море, желтый песок, легкое дуновение ветерка… Как давно он не отдыхал по-настоящему! Может, и правда махнуть? Но он тут же одернул себя. Настоящий разведчик не должен предаваться мечтам. Надо сдерживать себя, иначе неминуемо ждет жестокое разочарование…

— Но вы же знаете… — осторожно ответил он, не понимая, куда клонит полковник. — На мне — «Зубр».

Программа ЗУБР — «За укрепление безопасности России» — разрабатывалась с целью установления полного контроля за перемещениями граждан по стране. Любой человек, оказавшийся на территории России, попадал в поле ее зрения либо с рождения, либо начиная с момента пересечения границы. Сеть спутникового видеонаблюдения фиксировала лицо, фигуру, походку человека, идентифицировала с помощью трехмерной системы распознавания, заносила в электронный каталог, а потом в автоматическом режиме отслеживала все его передвижения, куда бы человек ни направлялся на пространстве от Калининграда до Находки и от Белого до Черного морей. И при этом — никаких тебе чипов, вживляемых под кожу, браслетов на горло или прочих подобных средств, от которых приходила в ужас многочисленная рать правозащитников, кричащих о конституционно гарантированном праве граждан на свободное перемещение. Программа, сулящая в скором времени полное уничтожение преступности на территории страны, включала в себя ряд подпрограмм под разными кодовыми наименованиями: СКУНС — система контроля, управления и навигации информационных сетей, СОВА — система оптико-волоконной передачи результатов анализа информации, УДАВ — система управления движением авиа, авто и всех других видов транспорта… Майор Зубровский был куратором этой своры «зверья», чем заслуженно гордился.

Бугров наклонился, доверительно зашептал:

— Зубр подождет. Не волк, в лес не убежит… — полковник улыбнулся своему каламбуру, вспомнив о ВОЛКе — системе визуального опознания личности. — Любой живности, согласись, тоже нужна передышка. Так что съезди, посмотри, что там и как, разведай, короче, обстановку.

— А с чего разгорелся сыр-бор? — поинтересовался Зубровский.

Полковник наклонился, заговорщически зашептал:

— Ну, про Штаб по обеспечению безопасности Олимпийских игр ты, надеюсь, слыхал. Так вот, им там кажется, что в Сочи готовится крупный теракт. Что именно — пока неясно. И поэтому нужен кто-то, кто мог бы объединить все факты в общую картину… Ну, ты понимаешь. Специалист по сложным системам вроде тебя…

Зубровский незаметно вздохнул. Опять сидение на режимном объекте с утра до вечера, за запертыми дверями с кодовыми замками, понял он. Какие уж тут пляжи! Вот и первое разочарование.

— Но я… — попробовал было снова запротестовать он.

— Слушай меня внимательно, Андрей, — оборвал его полковник. — Никто, конечно, не может тебя заставить поехать насильно, но, кроме тебя, если честно, я другой кандидатуры не вижу.

Андрей повертел в руках шариковую ручку.

— Мы же военная разведка, в конце-то концов…

— Вот именно, — подтвердил полковник. — То есть должны работать системно и комплексно, — это были его любимые слова, хотя вряд ли он понимал, какая между ними разница. — Такой человек и нужен. В общем, наладишь там работу, подготовишь специалистов и вернешься.

— Вы же, Сергей Сергеевич, знаете, в последнее время слишком много всего навалилось. Пока распутаюсь… пусть они пока перешлют все данные на мой айпод — я посмотрю.