Зуб мамонта

Алька по-всякому мысленно обращался к ней: «Котова, ты можешь завтра прийти на день рождения?», «Мадмуазель, покорнейше прошу посетить мой палаццо по торжественному случаю моего двенадцатилетия», «Дин, ты — единственная девчонка, которую мне хотелось бы пригласить на день рождения…». Были и другие варианты. Алька далее перед зеркалом репетировал: «Не сочтите за нескромность…» Эти слова ему особенно почему-то нравились. Он видел в стекле свое отражение — печальный взгляд, прижатые к груди пальцы и чуть отставленная назад правая нога. Ах, лично он не устоял бы перед таким взглядом. А Динка? Разве ее поймешь! Разве поразишь каким-то там взглядом!.. Нет, Алька не был, совсем не был уверен, что Динка согласится прийти. И все его репетиции ни к чему. Только время потерял и в школу опоздал из-за этого. Вернее, из-за приглашений опоздал. Но если бы не страдать ему у зеркала, то давно бы все написал. И пришел бы тогда в школу пораньше, и наверняка уже выпал бы случай вручить Динке приглашение. А как теперь вручить?

Над текстом Алька не долго ломал голову. Чего не напридумывал во время репетиций! Приглашении написал два. Понимал: если звать Динку одну, то, скорее всего, не придет. А вдвоем — совсем другое дело. Вторая была Галка. Во-первых, они сидят с ней рядом, во-вторых, она сочиняла ему открытку на день Советской Армии, а он писал ей поздравление на 8 Марта, в-третьих, у Гребешковой — красивые руки. Пальцы длинные, книзу тонкие, а ногти розовые… Короче говоря, кандидатура соседки по парте не была случайной. Уж если кого-то и приглашать вместе с Динкой, то, конечно, Галку…

Одолела наконец Гребешкова 722-й пример и осторожненько, под крышкой парты, достала из конверта листок, в тетрадку его вложила. А незаметно прочитать, чтоб ни один чужой глаз не увидел, было уже делом техники.

«Мадмуазель Галина!

Сочту за честь видеть Вас среди гостей моего палаццо, расположенного по ул. Чкалова, 10. Там завтра, 10 марта, в 14.00, будет торжественно отмечен день рождения Вашего покорного слуги.

А. Костиков».

Альке было все же не безразлично, как соседка его отнесется к приглашению. Гребешкова слегка фыркнула, но без насмешки. Видимо, высокопарный стиль поразил ее. Что ж, все правильно. Алька специально написал так. Вроде бы и шутка, а по сути — всерьез. А писать таким стилем — легче легкого. Совсем недавно прочитал и «Трех мушкетеров», и «Графа Монтекристо». Ничего, видно, получилось.

Галка с благодарностью взглянула на него и загородила ладошкой рот.

— Спасибо. А еще девочек приглашаешь? — было первым ее вопросом.

Молодец Галка! Подсказала выход. Алька достал второй конверт, точно так же сунул его в Галкину половину парты.

— Котовой передашь. Ладно?

Галка одобрительно кивнула.

Тетя Кира и Шмаков

Вставать Альке не хотелось. Под ватным одеялом было тепло, уютно, а большая комната с тремя окнами за тюлевыми занавесками, черным пианино в углу и широкой тахтой, на которой он спал, за ночь выстудилась. С тахты Алька не мог разобрать, сколько показывает красный столбик градусника, что висит возле картины в золоченой раме. На картине — бушующее море, зеленые, в пене волны и маленький кораблик вдали. Как, должно быть, швыряет его на волнах, как гнутся под напором ветра мачты! Ветер. И за окном посвистывает ветер. Шальной, весенний, прохладный. Ветер и комнату выстудил. Вечером так тепло было, а сейчас, наверное, и пятнадцати градусов не наберется.

Не хочется вставать. К тому же рано еще. Высокие, чуть не с дверь ростом часы, за стеклом которых не спеша качается маятник, лишь недавно пробили семь. До того времени, когда начнут собираться гости, — целая вечность. Мальчишки, конечно, придут. Всех троих он сам предупредил. Лично.

Толику Белявкину, своему приятелю и другу, о дне рождения сказал в школе, во время переменки. Толик стоял возле горячей батареи, у окна, и читал журнал «Наука и жизнь» с красивой цветной вкладкой, на которой были изображены кольца Сатурна.

В первую минуту он даже не сообразил, что Алька приглашает его в гости, — до того, видно, увлекся.

— Проснись, проснись! — шутливо затормошил его Игорек. — Спустись на Землю со своего Сатурна. Алька приглашает нас на день рождения.

— К тебе приходить надо? — закрыв журнал, спросил Толик.

— Нет, на Луне справлять будем! — Редактор стенгазеты закатил глаза — смотрите, мол, люди: человек с другой планеты! — К нему пойдем, к нему! — Игорек потыкал пальцем в Алькину грудь. — Понял? Адрес не забыл? Улица Чкалова, десять. А твой дом — двадцать семь, по той же улице.

— Это я помню, — улыбнулся Толик.

— И о подарке помнишь? — спросил настырный Игорек. — В общем, так, астроном Коперник, готовь подарок — и смело на первой космической дуй в гости. Заходить за тобой или не надо?

— Сам приду… К двум часам, говоришь? — спросил он Альку.

— В четырнадцать ноль-ноль, — подтвердил завтрашний именинник.

Насчет себя Игорек Звонов так сказал Альке: