Зов вора

Надо же какой заботливый! Перед завтраком мы отправились к роднику, освежиться. Памятуя о вчерашней потасовке с Амалью, решили все делать вместе.

Выйдя на улицу, замерли, оглядываясь по сторонам.

Стояло раннее-раннее утро, наверное, часов пять, не больше. Роса густо покрывала траву, по земле стелился густой туман. В воздухе стоял непередаваемый запах влажного леса. И тишина, никакого даже самого отдаленного шума машин. Я стояла с закрытыми глазами и не могла надышаться свежим воздухом, наслаждаясь каждым вздохом. Душа наполнилась первобытным ликованием. Как же мне не хватало близости природы.

- Хорошо то как,- благоговейно прошептала Виктория

Я ограничилась кивком, казалось преступлением нарушать такую первозданную тишину.

После завтрака вышли на крыльцо.

Вчера, при блуждании в потемках по лесу, мы не заметили, что находимся у горного подножья. Пять гордых пиков, покрытых темными лесами, подпирали низкий, хмурый небосвод. Красиво, аж дух захватывает.

Из-под навеса вышел Хромов, ведя под уздцы великолепного, черного как ночь, жеребца. Горячая кровь бежала по венам, заставляя животное гарцевать и норовисто похрапывать. Восхитительный конь, красивый, гордый, статный. Идеально подходит своему хозяину.

Я невольно залюбовалась широкими плечами, обтянутыми темно-коричневой рубашкой, узкими бедрами, гордой осанкой. Он быстро, но без суеты, проверял упряжь, словно всю жизнь только этим и занимался. Совсем другой человек, не тот, к которому я привыкла в нашем мире. Не вероятно, но сейчас, без дорогих костюмов, он выглядел серьезней, мужественней, уверенней.

Именно в этот момент, я поняла, что совсем его не знаю. Ни его интересов, ни целей. Кто он, откуда он, чем занимается. Ничего, пустота. Как так вышло, что он может сказать про меня многое, а я про него ничего?

- Хватит на него пялиться, - прошипела Вика, подойдя ко мне со спины, -ты сейчас слюнями все крыльцо зальешь.

-Да плевала я на него!

- Ага, я так и поняла сегодня ночью. Не усыпи он тебя, ты бы всю ночь пыхтела, придаваясь сексуальным фантазиям с его участием.

Я сердито на нее уставилась, а она лишь вопросительно изогнула бровь и демонстративно сложила руки на груди. Не знаю, сколько мы с ней так стояли. Я злилась на нее за то, что она так хорошо меня знает и понимает без слов.

- Что вы там опять делите?- недовольно спросил Саша. Он уже закончил с лошадьми, и теперь хмуро наблюдал за нами.

- Тебе лучше не знать, - усмехнулась вредная подруга и, показав мне язык, направилась к своей буланой кобылице.

Я вскинула глаза к небесам, прося терпения, спокойствия и стальных нервов.

Эх, и тяжело мне придется из-за его близкого присутствия. Тяжело. Да еще Вика со своими насмешками. Не любит она его. Вот Чижова любила, а этого нет... и правильно делает.

Тут до меня доходит, что сегодняшний день, и возможно не только сегодняшний, придется провести в седле.

О, нет! Моя филейная часть такого не выдержит! Обреченно повесив голову, бреду к Савраске. Она встречает меня насмешливым ржанием. Сучка! Мохноногая тоже ржет. Еще одна сучка.

Буланая промолчала, а Сашин жеребец только покосился на меня темным проницательным взглядом.

Хромов исподлобья наблюдал за тем, как я забираюсь на спину лошади, устраиваюсь в седле, тоскливо вздыхаю, вцепившись в поводья.

-Можем ехать,- печально изрекаю, окидывая туманный лес грустным взглядом. Ну что тут скажешь? Терпи, жопочка, терпи. Каждый шаг кобылы, иглой впивался в мой мозг, усиливая и без того нарастающую боль.

Наша маленькая процессия покинула постоялый двор, направившись по лесной дороге в сторону горной гряды.

Разговор не клеился. Мы с Викой периодически перешептывались, Хромов ехал чуть впереди, не обращая на нас ровным счетом никакого внимания.

Казалось, он полностью погружен в свои мысли, отгородившись от всего мира.

Все попытки его разговорить, наталкивались на ледяную стену отчуждения. Он лишь отмахивался от нас, как от надоедливых мух.

Единственное, что нам удалось узнать, что сейчас едем через Сизый Лес, названный так из за постоянных туманов и дождей.

Я выудила из своего чемодана пачку сигарет, зажигалку и с удовольствием затянулась. Блаженство.

А, вот это мое действие не осталось незамеченным. Хромов придержал своего жеребца и развернувшись ко мне вполоборота, смерил тяжелым взглядом:

- Меня бесит эта твоя привычка.

- Знаю, ты говорил мне это раньше,- пожимаю плечами и выпускаю в его сторону тонкую струйку дыма,- я это как-нибудь переживу.

Он раздраженно скрипнул зубами и, отвернувшись, пришпорил коня.

Мы с Викулей насмешливо переглянулись. Мало ли что ему не нравится. Мы тоже не в восторге от нашего перемещения, но он ведь ничего не собирается исправлять, значит, и мы не будем меняться. Пусть побесится. Знаю, что это детская месть, но на душе все рано становится чуточку приятнее.

Ближе к полудню сделали небольшой привал. Не знаю как у остальных, а у меня все просто разламывалось от боли. И задница, и спина, и голова.

Причем голова беспокоила все больше и больше.

Боль накатывала волнами, вызывая горечь во рту и мельтешение мушек в глазах.