Зов странствий. Лурулу (ЛП)

«По словам редких очевидцев, аркты перелетают с одного пика на другой на так называемых «ручных драконах», размах перепончатых крыльев которых может составлять больше двенадцати метров. Как правило, аркты — люди высокого роста, жилистые и худощавые, с безжалостными лицами. О них отзываются как о воинственных разбойниках, совершающих кровавые вылазки верхом на драконах. Эти слухи, однако, не подтверждены доказательствами; скорее всего, горцы пустыни Гаспарда пользуются какими-то легковыми автолетами, раскрашенными и снабженными бутафорскими крыльями так, чтобы аппараты напоминали устрашающих летучих чудовищ. Говорят также, что аркты носят шлемы сложной конструкции, красивые, но причудливые. Шлем аркта, а также его женщины, свидетельствуют о его успехе и богатстве. Так как продажа горцам энергетического и огнестрельного оружия запрещена, они предпочитают пользоваться шестиметровыми гарпунами.

Родственное арктам племя, визгляки, населяют каменные башни-крепости в предгорьях пустыни Гаспарда, главным образом в скальных лабиринтах Балха. Женщины визгляков нередко становятся жертвами арктов, стремительно спускающихся из неба на «ручных драконах». Женщины убегают в панике, но их хватают и увозят в недостижимые «драконьи гнезда» арктов. Когда они больше не могут рожать детей, пленницы работают, удобряя и окучивая грядки высокогорных огородов».

Мирон с отвращением покачал головой: «И все это правда?»

«Чистая правда».

«Вы их видели собственными глазами?»

Таттер усмехнулся: «Вижу их каждый раз, когда пролетаю над утесами».

«И они на вас не нападают?»

Таттер расхохотался: «Аркты хотели бы меня поймать, и не раз пытались это сделать, но куда там! Месяц тому назад они выставили шлем на могильном шесте и ждали в засаде. Горцы — не слишком сообразительный народ. Сидя в засаде, они успели поссориться и принялись ругаться и драться; тем временем я застал их врасплох — спустился на автолете, схватил шлем и был таков. Но один из арктов успел швырнуть гарпун, повредивший двигатель. Автолет упал на крутой склон над рекой и, кувыркаясь с камня на камень, соскользнул в быстрину Вермона. Плохо дело! Я спрыгнул на песчаную отмель и заполз в густую поросль тростника, не выпуская шлем из рук. Аркты слетелись вниз, к реке — я слышал, как они перекликались; но их драконы устали, аркты меня не нашли. Иначе висел бы я сейчас в клетке из прутьев высоко над провалом Слевина. Но я сумел добежать до своего ранчо и добавил еще один шлем к своей коллекции!» Таттер кипел злорадным торжеством: «Так им и надо, недотепам!»

Мирон устал от тщеславной похвальбы и с прохладцей заметил: «Тем не менее, вы потеряли автолет, что должно было придать некоторую горечь наслаждению победой».

«Подумаешь! — презрительно оскалил зубы Таттер. — Я похитил у них драгоценный шлем, за него можно получить десять автолетов — в любом случае у меня скоро будет новый автолет, так или иначе».

«И чем вы займетесь после этого? Снова полетите срывать наживку арктов?»

Таттер улыбнулся: «В каком-то смысле они далеко не дураки, эти «повелители драконов». Но в других отношениях они наивны, как чирикающие птички. Любопытнейший народец, но вовсе не привлекательный, уверяю вас, причем чувство юмора у них самое странное. Если хотите взглянуть на арктов своими глазами, слегка поверните на юг. До утесов Гаспарда отсюда всего несколько минут лёту».

Несколько секунд Мирон молча разглядывал Таттера. Тот раздраженно нахмурился: «Что вы на меня уставились?»

Мирон собрался с мыслями: «Прошу прощения! Мне показалось, что вы сами похожи на аркта».

«Вот еще! — огрызнулся Таттер. — Откуда бы вы узнали, как выглядит аркт?»

«В этом нет никакой тайны. Я видел фотографию зарисовки аркта и его дракона, сохранившейся в старом блокноте».

Таттер угрюмо хмыкнул: «Вы наполовину угадали. Я родился в тени под скалами Балха; мой отец был аркт, моя мать — визглянка в красном шелковом халате! Еще мальчишкой я убил первого аркта. Его дракон перевернулся в воздухе и грохнулся на спину; так он и лежал, хлопая крыльями, пищ'a и размахивая хвостом, как плетью. Я перекатил со склона несколько валунов, чтобы прижать ему хвост, а потом отрубил ему голову — тварь продолжала дрожать и дергаться. Дракон сдох только через четыре дня. Жрецы хотели принести меня в жертву, но я разломал прутья клетки и сбежал. Я столкнул жреца Фугасиса в очаг, выбрался перебежками из скального лабиринта и вырвался в степь. В конце концов я забрел на ранчо старика Панселина и стал ему помогать. А когда Панселин сыграл в ящик, я заявил свое право на его ферму — там я и живу до сих пор».