Зов смерти

На самом делеу нее было совсем немного домашних заданий, и от нечего делать она решила пробежаться. В конце концов, она еще не успела насладиться свободой, вновь обретенной после того, как убийца оказался за решеткой. Она глянула в окно, не начался ли дождь — частое явление на юго-западном побережье. Сменила джинсы на спортивные штаны, надела толстовку, распустила волосы и заново стянула их в хвост — за час, проведенный с Джеем у нее на кровати, они совсем растрепались — и надела кроссовки.

Заглянув к маме в мастерскую, она предупредила, куда направляется. Виолет переполняло предвкушение пробежки на свежем воздухе — ведь она давно была лишена этого.

По подъездной аллее девушка побежала к знакомой тропинке — сейчас ее даже радовало то, что Джею пришлось поехать домой.

Охотник

Племянница начальника полиции вышла из дома. Одна.

Он давно ждал этого — когда она окажется одна, — но тщетно. С ней рядом все время кто-то был. Ее парень, похоже, ни на миг не оставлял ее, а если это и случалось, то дома были ее родители.

Он уже начал терять терпение, как вдруг удача улыбнулась ему.

Теперь он следовал за девушкой, скрываясь за деревьями и идеально сливаясь с ними. Она не замечала его — он держался на приличном расстоянии, чтобы не напугать ее. По крайней мере, не сейчас, пока она еще не отошла далеко от дома. Ему нужно, чтобы она отбежала подальше, туда, где никто не сможет ее спасти, — только тогда он покончит с ней раз и навсегда.

Ноги ступали по лесной земле мягко и бесшумно. Девушка не сбивалась с темпа, но он легко держал дистанцию.

Он чувствовал возбуждение. Охота снова началась.

Глава 21

Виолет вставила в уши наушники и нашла в списке плеера нужную мелодию. Несмотря на долгий перерыв, она легко держала темп. Погода была приятной, хотя влажный воздух и тяжелые серые тучи не предвещали ничего хорошего. Но дождь не спешил пролиться, и Виолет не хотела, чтобы такой чудесный день пропадал впустую.

Она внимательно смотрела под ноги, чтобы не оступиться на покрытой гравием дорожке. Со временем ритм ее шагов выровнялся. Она размеренно дышала и полностью погрузилась в музыку, звучавшую в плеере.

Горы сегодня не было видно — и неудивительно. Ее до самой вершины скрывали плотные облака, так что даже контур не просвечивал на фоне неба.

Тропинка, по которой бежала Виолет, вскоре нырнула под полог леса. Прохладный свежий воздух ласкал кожу.

Внезапно что-то нарушило ее спокойные мысли. Она сделала музыку потише и прислушалась.

Виолет всегда очень странно начинала чувствовать отголоски, особенно такие, как сейчас. Это было скорее ощущение, чем определенный звук, который можно расслышать. Резкий, тонкий звон проникал ей в уши вибрирующими волнами и ощущался скорее физически, чем на слух.

Как бы то ни было, она чувствовала именно отголосок. Очень четкий и ясный. Причем довольно близко.

Ей показалось — где-то рядом мертвое тело. Мощность этого импульса говорила не столько о том, чтомогло быть его источником, сколько о том, когдаон появился. Виолет вытащила из ушей наушники и замедлила шаг. Потом остановилась совсем, размышляя, что же делать дальше.

Можно было попытаться найти источник этого отголоска прямо сейчас. Но мысль, что где-то рядом может оказаться еще один труп — может быть, Маккензи Шервин или другой девочки, — она увидит его своими глазами, когда никого не будет рядом… эта мысль внушала ей ужас. После прошлого раза она была не уверена, что сможет спокойно выдержать это зрелище.

С другой стороны, она ведь знает эту тропинку, да и все вокруг, как свои пять пальцев, и может в любой момент вернуться, чтобы позвать помощь.

Она огляделась, чтобы определить, где сейчас находится, и запомнить это место. И решила вернуться.

Побежала обратно, стараясь не потерять этот звук, тонкий и высокий.

Это оказалось проще, чем она предполагала. Он следовал за ней.

Сердце сжалось, а затем забилось с удвоенной скоростью. Виолет побежала быстрее, не переставая напряженно прислушиваться.

Источник определенно перемещался — он приближался, несмотря на то, что Виолет бежала от него.

И тут ее словно громом поразило. Это вовсе не эхо смерти — это отпечаток. А значит, здесь, в лесу, вовсе не жертва, а сам охотник.