Зов смерти

Хаос, возникший на месте событий, был просто превосходен. Создавал идеальную неразбериху, в которой можно било оставаться невидимым. Незаметным.

Так, как он любил.

Ему нравилась охота, она придавала ему энергии. Но в этом…в этом и состояло его сокровенное удовольствие.

Наблюдать, как убийство — дело его рук — сеет вокруг этот хаос.

Он, конечно, знал, что будет именно так. Так или иначе, но все выплывет наружу.

Он сбросил тело в озеро, куда приходит много людей. Рано или поздно, но кто-нибудь его все равно обнаружил бы. Странно только, что это случилось так быстро.

Но в такой жаркий день, как сегодня, на озере много народу. Стало быть, ничего странного.

Все в порядке. Свою работу он сделал чисто. И убедился, что это так. Он был, как всегда, осторожен. Ни свидетелей, ни доказательств — ничего, что могло бы указать на него.

Безупречно.

Полиция и пожарные расчеты слаженно работали, прочесывая берег и с помощью сетей исследуя дно. При этом пытались следить за порядком на месте происшествия.

Он видел, как толпящиеся зеваки расталкивают друг друга, стараясь разглядеть, что же происходит там, у воды. Он чувствовал их энергетику, их ненасытную жажду крови и шокирующих подробностей.

Они ждали и жаждали этого.

Он стоял среди них, подслушивал разговоры, и наслаждался этой ненасытностью.

Они говорили о деле его рук, о нем самом, и знать не знали, что он здесь, среди них.

Это возбуждало его. Он чувствовал себя сильным. Живым.

Он знал, что рискует. Ему не следует здесь находиться. Он уже почувствовал на себе несколько вскользь брошенных взглядов. Они принадлежали людям, которые его знали и могли при случае опознать. Хорошо, что он надел шляпу и спрятал лицо под солнечными очками, чтобы слиться с толпой пляжников.

Он принялся изучать окружающих. Среди них было много молоденьких девушек, таких, как он любил. И мог использовать.

В бикини, в ультракоротких шортах, скорее открывающих, чем закрывающих безупречно гладкие тела, они были восхитительны.

Может быть, как-нибудь он с ними встретится. В другом месте и в другой час.

Но сегодня ему больше нельзя оставаться здесь. Чем дольше он медлил, тем больше рисковал быть узнанным, особенно в этом окружении.

Он низко опустил голову и начал проталкиваться сквозь толпу обратно. Его взгляд метался из стороны в сторону за темными стеклами очков — он стремился вобрать в себя это зрелище, запечатлеть его в памяти, чтобы потом, наедине с собой, снова и снова вспоминать. Каждый момент, каждую мелочь.

Сегодня хороший день.