Зов сердца

Я много думала о том, что управление своей жизнью это лишь иллюзия. Мне казалось, что я строю свою собственную жизнь, далёкую от грехов отца. Но оказалось, что в результате я построила музей, в который приходила полюбоваться хрупкими экспонатами, показывала их другим, тешила самолюбие. Вот посмотрите, какая я молодец, строю свою жизнь, я не такая. Но музей не дом, здесь нельзя жить, интересными и редкими вещами нельзя пользоваться, их даже трогать нельзя. Они не вписываются в интерьер, их польза сомнительна. Такая фрустрация рано или поздно привела к конфликту, который вскрылся, когда отец умер. Это очень больно и драматично, но конфликт запустила смерть матери, а закончила смерть отца.

Тогда я отказалась от пассивности и внутренних запретов и начала жить, действуя в согласии со своим родом, со своей кровью. Немногие из нас могут возобновить связь со своими глубинными желаниями и прочертить заново свой жизненный путь, ведь курс взят на индивидуальность: если вам не нравится – не терпите, если отношения для вас кажутся токсичными – разрывайте. Не работайте над собой, над отношениями, не пытайтесь разобраться, забудьте о компромиссах, ваши желания – единственное, что имеет значение, вас должны принимать такими. Я не говорю о насилии, с которым невозможно мириться, я говорю лишь о принятии себя, своего происхождения, людей, которые мне подходят. Они не идеальные, как и я сама, но они идеальные для меня, для наших отношений.

Основополагатель экзистенциализма Мартин Хайдеггер, говорил, что личность человека определяется окружающими людьми и внешними обстоятельствами, «он заброшен в них и не имеет возможности менять все и вся по собственному желанию». А если и меняет, то всё равно оставляет себе ключи, чтобы вернуться к ним.

Многие так и остаются в конформистском состоянии «нерешительного существования», то есть никогда не задумываются о том, кто строит их судьбу, для чего они пришли в этот мир, они не стремятся ничего изменить, даже когда их жизнь им совсем не нравится. Они живут по правилам внешнего мира, ненавидят его и себя, но ничего не делают, купаются в чувстве собственной ничтожности и уходящего времени. Я тоже была такой. И единственным выходом для себя я видела заботу о собственном ограниченном мире. Но чтобы реализовать свои возможности, в первую очередь нужно принять свою природу, осознать себя.

Я прошла долгий путь от принятия вызова смерти, решения начать жить так, как сама для себя посчитала правильным. Я перестала зависеть и жаловаться. Но в итоге всё равно вернулась к тому, откуда всё началось – в семейный бизнес, в дела отца, которые закончила почти ценой собственной жизни. Но я поставила там точку, приняла себя и поняла, что могу вернуться. Не хочу, но могу. Это моя природа. И принятие этого делает мою жизнь легче, а ежедневные радости приятнее.

Я ничего не изменила, ничего не бросила, не начала с нуля, не разорвала отношения. Наоборот, я вернулась в отцовский дом, взяла его наследство, вернула любимого человека из того прошлого и продолжила жить дальше. И этот багаж больше не чемодан без ручки, я упаковала его в новый и разделила ношу. Я осталась со своей семьей, со своим наследством, в своей профессии, но уже по собственному выбору, проделав большую духовную работу. Свою ли жизнь я живу? Для этого я пришла в этот мир? И теперь я совершенно точно могу ответить: «Да».

А ещё я приняла смерть. Я понимаю, что жизнь конечна. Я стала разделять философию экзистенциализма. Я забочусь о собственном мире. Я реализую свои возможности, пусть даже эти возможности не во всем зависят от меня и когда-то просто закончатся, а я этого даже не пойму. И эта моя жизнь.

Но сейчас я совершенно чётко осознавала, что всё заканчивается, но я ещё жива, я всё понимаю. Это как анестезия, которая подействовала лишь частично, отключая голос и двигательные реакции, но оставляя полное ощущение боли от острого режущего скальпеля. Я всё понимаю, но не могу ничего сделать. И это чувство беспомощности гораздо хуже, чем всё, что было со мной раньше.

День прошёл, как мы с Дэном и договаривались. Я сделала всё по плану, оставила планы надолго вперёд, улыбнулась Дагу на прощание. Хотя мне кажется, что он гораздо проницательнее, чем кажется, и что-то подозревает. По крайне мере, он всегда очень точно чувствует моё настроение и подстраивается. И поехала.

Дэн не станет поднимать кипишь без причины. Со стороны кажется, что он действует ситуативно, но он подмечает мельчайшие детали, которые складываются для него в целую картину, и он проводит тонкий расчёт так, что никому это не видно и не понятно. Но он никогда ничего не делает случайно, он уже проанализировал ситуацию, возможно, молниеносно, а если он думал об этом всю ночь, то точно знает, что делает. Ему нужно верить. И я всецело ему доверяю. Он был прав в том, что нам нужно бежать, но это делать нужно было ещё утром, поэтому он был так напряжён. А теперь поздно. Слишком поздно.