Зов пустоты

Фальшивый паспорт и виза не вызовут подозрений при рядовой проверке. Денег достаточно, чтобы слиться с фоном – машина, безобидная внешность, солнцезащитные очки, непринужденные манеры. Даже если его остановит полиция, он, скорее всего, выкрутится. Вероятность того, что у него попросят документы на автостраде, очень мала, и еще меньше шансов, что кто-то решит проверить подлинность его визы.

Когда Джинн покинул африканскую землю и поднялся на палубу небольшого траулера под мальтийским флагом, он впервые за долгое время ощутил укол сомнения.

Он покидал землю, в которой лежал прах его предков, и отправлялся завоевывать страны, где был никем.

Но все должно было измениться.

Джинн сделал глубокий вдох, наполняя легкие чистым воздухом, и сомнения тут же рассеялись.

Больше за свою жизнь он ни в чем не сомневался.

10

Дождь медленно затушевывал сад за панорамным окном, ткал серую завесу между Людивиной и внешним миром. Девушка ходила кругами по своей просторной гостиной. Она расставила повсюду зажженные свечи, чтобы вдохнуть в дом немного жизни и что-то противопоставить потопу, и заварила чай с имбирем. Без интереса потыкала телеканалы, а затем включила музыку. Нежный голос Дайаны Кролл согрел душу, и Людивина, сама того не замечая, оказалась перед длинным книжным шкафом. Она рассеянно гладила корешки книг, словно их названия были написаны шрифтом Брайля. Поплотнее закутавшись в шерстяной плед, Людивина склонилась над полкой, где стояла ее коллекция старых комиксов про Тинтина – детское увлечение, – и задумалась, не пойдет ли на пользу небольшое путешествие в прошлое, но тут же поняла, что ей этого совсем не хочется.

Ей было скучно. Она не могла отвлечься от забот и предаться простым радостям жизни. Никаких зацепок по делу не было, поэтому пришлось смириться с тем, что воскресенье она проведет дома, вдали от работы, от своего трупа, от разгадки.

В субботу они с Сеньоном побывали у вдовы Лорана Брака в маленькой трехкомнатной квартире, расположенной в обшарпанном жилом комплексе Корбей-Эсона. Людивина решила, что сама сообщит женщине о смерти мужа, пока Сеньон осматривает плохо убранную гостиную. Вдова много плакала, даже слишком, вслед за ней заплакал и сын, годовалый малыш, который носился по комнате за темнокожим гигантом, пока тот бродил, рассматривая редкие фотографии на полках и в буфете. Будь Сеньон хоть трижды жандармом, он все равно казался мальчику подозрительным. Сеньон предложил приглядеть за малышом и под этим предлогом исчез из гостиной, чтобы изучить другие комнаты.

Успокоившись, укрытая паранджой с головы до пят Малика – так звали вдову – согласилась ответить на вопросы Людивины. Та для начала предложила позвонить родне, попросить приехать и побыть рядом, но вдова отказалась. А жаль: хотя работать при родственниках следователю сложнее, поскольку все пытаются защитить подозреваемого, зато проще узнать правду, ведь все слушают, что он рассказывает, и добавляют что-то свое.

Малика отвечала медленно. Она подтвердила, что муж больше не нарушал закон, что тюрьма его изменила и он стал ответственным отцом семейства. Когда он только вышел на свободу, их познакомил общий друг, а дальше любовь с первого взгляда, свадьба, ребенок. Лоран потерял слишком много времени, растратил драгоценные годы на разрушительную преступную деятельность и хотел наверстать упущенное. Малика едва сдерживала слезы в течение всего допроса, который Людивина постаралась провести деликатно, как того требовал момент.

Лоран Брак работал в компании, продававшей кондиционеры: он их устанавливал. Работу получил благодаря обучению, которое прошел после тюрьмы, ну и некоторым связям. Малика уверяла, что он был трудяга, уходил рано утром, никогда не отказывался от сверхурочных – это им было на руку из-за денег, ведь Малика не работала, занимаясь ребенком.