Зов одинокой звезды

— Ну, что ты скажешь теперь? — шептала Тэра, перенося ногу через его бедра и мягко опускаясь на них. — Ты по-прежнему хочешь отправить меня в Сент-Луис? Скажи, что ты передумал, и мы повторим все, что было: ночь у водопада, и ночь в пещере у реки, в дождь, и даже, если хочешь, ночь в твоей хижине! Каждый раз, когда мы занимаемся любовью, ты твердишь, что хочешь меня безумно. Может, ты бессовестно врешь? Может, ты говорил так всем? Если так, твоя взяла, я уеду, и ты можешь продолжать жить, как жил…

Тэра наклонилась, прижалась к Стоуну и потерлась грудями о густую поросль на его груди. Руки ее продолжали двигаться между их телами, и он застонал, почти не в силах выносить эту сладкую пытку.

— Ты уедешь… должна уехать!.. — прошептал он упрямо, сознавая, что его низкий и хриплый голос выдает силу желания.

— Разве? — настаивала Тэра. — Какой ты все-таки упрямый! Споришь и споришь… Ну, ладно! Сейчас я встану, оденусь и уйду.

Она и впрямь убрала руки и начала подниматься. Не отдавая себе отчета, Стоун сделал движение, стремясь удержать ее. Тотчас руки снова скользнули на его измученную желанием плоть, и девушка тихо торжествующе засмеялась:

— Вот видишь, Стоун Прескотт! Тебе совсем не хочется, чтобы все это кончилось, правда?

В душе Стоун проклял себя за безволие, но руки сами обвили талию Тэры и привлекли ее ближе. Он искренне желал избавить ее от опасности, спрятать там, где ничто не сможет ее коснуться, но это означало долгие одинокие ночи, ночи без сна, полные воспоминаний об утраченной страсти.

— Твоя взяла! — прошептал он, махнув рукой на все свои благие намерения. — Без тебя я попросту сойду с. ума!

Тэра прильнула к нему в упоительном самозабвении, счастливая. Да, Стоун не любил се, но он не мог жить без нее, пусть не по столь возвышенной причине.

— Тебя трудно насытить, — с притворным возмущением воскликнул он, ни на минуту не прекращая ласкать ее. — Где, скажи на милость, мне взять столько сил? Такие, как ты, способны превратить молодого, полного сил ковбоя в облако в штанах.

— Да неужели? — срывающимся голосом ответила Тэра. — А по-моему, сил тебе отпущено за четверых!

Склоняясь к ее губам, Стоун невольно улыбался. Она и впрямь была ненасытной, эта своенравная, горячая девчонка, которую он когда-то принял за чопорную леди. Она была, как свежий ветер, как легкий весенний дождь, сверкающий искорками в солнечных лучах. До встречи с Тэрой все в его жизни было просто и ясно, все было разложено по полочкам, и вот она явилась, отвлекла его от важного дела и, что самое главное, он был благодарен ей за это. Жизнь до нее казалась теперь почти пустой.

И потому, когда губы их встретились, Стоун с готовностью позволил страсти увлечь его. Обязательства, которые он принял на себя два года назад, оставались, но они больше не были его крестом, сущностью всей его жизни, они были долгом, который нужно отдать, но помимо них жизнь теперь наполнилась новым смыслом.

Глава 19

Закутанный в белое призрак направил коня к южной границе владений Меррика Рассела. Он устал и, перед тем как выехать, долго прикидывал, не выспаться ли как следует после двухдневной поездки. Но в его отсутствие Дьябло всего лишь раз появлялся в каньоне. Бедное животное вынуждено было коротать время с манекеном на спине, иначе одновременное отсутствие Стоуна и призрака могло навести на подозрения.

На обратном пути из Таскозы Стоун беспрерывно размышлял над собственным поведением. Он пошел на поводу у своей неистовой натуры и действовал необдуманно, скоропалительно. Это привело к тому, что он вынудил дочь своего старшего друга и помощника вступить с ним в брак. Оправданий тому не было… кроме разве того, что именно Тэра Уинслоу вынудила его вести себя таким образом. Она фактически свела его с ума, заставила потерять голову, так что часть вины лежала на пей. Стоун привык к размеренному существованию, а она ворвалась в его жизнь ураганом и все перемешала. Берн был прав, когда говорил, что все самые нелепые поступки мужчина совершает из-за женщины.

Стоун печально засмеялся, представив лицо Теренса при известии, что призрак Пало-Дуро набился ему в зятья. Газетчика вполне мог хватить удар!

А главное, главное, ради чего он наломал столько дров? Чего добился, взяв Тэру в жены? В данный момент Стоун не мог предложить ей ничего, кроме имени, даже обручального кольца! Хуже того, он вынудил ее хранить брак в секрете, как будто это нечто постыдное, о чем лучше молчать. И если Тэра думала так, трудно было ее за это винить. Но для него не было ничего более достойного, чем право держать эту своенравную девчонку в своих объятиях. Мечта о том, чтобы залучить ее в постель, осуществилась для него, по осуществившись, не стала явью ни для кого, кроме них двоих. Разгласить тайну было бы неосторожно, даже преступно по отношению к Тэре. Ничего не оставалось, как хранить ее до самой развязки. Удастся ли это, Стоун не знал. Тэра была не из тех, кем можно командовать.