Зов Ктулху

Но, как ни странно, атаки не последовало. Вместо этого они рассыпались цепью и образовали вокруг меня широкое кольцо, судя по всему, совпадавшее с внешней линией невидимого барьера. В полной тишине они с любопытством разглядывали меня, жестикулируя своими щупальцами и время от времени кивая головами или помахивая верхними конечностями. Немного погодя я заметил новую партию, вышедшую из леса и вскоре примкнувшую к толпе «зрителей». Те, кто стоял ближе к трупу, изредка поглядывали на него, но не предпринимали попыток подобраться к телу вплотную. Вид последнего был ужасен, но на людей-ящеров это, похоже, не производило ни малейшего впечатления. Лишь иногда кто-нибудь из них отгонял взмахом грудного щупальца или верхней конечности особо надоедливых мух-фарнотов либо давил дисковидной ступней-присоской вертлявых сификлигов, акманов или подобравшиеся слишком близко побеги растения-некрофага.

Непрерывно озираясь по сторонам, я повсюду видел их гадкие рожи и в любую минуту ожидал начала атаки, совершенно забыв о схеме, которую все еще сжимал в руке, и о необходимости продолжать поиски выхода. Вместо этого я стоял, безвольно привалившись спиной к невидимой преграде и постепенно переходя от ступора, вызванного внезапным изменением ситуации, к построению логической цепочки догадок и умозаключений. Сотни невероятных вещей и событий, прежде ставивших меня в тупик, теперь обрели новый, довольно пугающий смысл; мне никогда ранее не случалось испытывать столь пронзительного ощущения ужаса, как в те мгновения.

Я, кажется, понял, чего ожидали стоявшие вокруг омерзительные существа. Одновременно был наконец разгадан секрет этого прозрачного сооружения. Редкостного качества кристалл, завлекший меня на это плоскогорье, труп человека, нашедшего этот кристалл задолго до моего прихода, — всему этому было одно зловещее и недвусмысленное объяснение.

Моя неспособность найти выход из этого чудовищного переплетения невидимых коридоров отнюдь не была следствием нагромождения обычных случайностей. Ничего подобного. Это здание, безусловно, было с самого начала задумано как ловушка — лабиринт, сознательно построенный проклятыми туземцами, к мастерству и уровню интеллекта которых я, на свою беду, привык относиться с презрительным высокомерием. А ведь мог бы насторожиться и заподозрить неладное, зная об их неординарных архитектурных талантах! Теперь стала ясной и цель строительства. Конечно же, это была западня, но западня не простая, а предназначенная для поимки именно нас, людей — недаром же в качестве приманки использовался драгоценный сфероид. Таким образом местные жители, ведущие непримиримую войну с собирателями кристаллов, перешли к новой тактике, используя против нас нашу же собственную алчность.

Дуайт — если это и впрямь его гниющий труп валяется там в грязи — оказался первой жертвой. Он, должно быть, попался уже давно и не смог найти выход наружу, в конечном счете сойдя с ума от недостатка воды или израсходовав весь наличный запас хлоратовых кубиков. Да и маска, похоже, не случайно слетела с его лица — скорее всего, это было самоубийство. Он предпочел один роковой шаг медленному ожиданию смерти, сорвав кислородную маску и позволив губительной атмосфере поставить последнюю точку в этой трагедии. Жуткая ирония судьбы заключалась в самом расположении трупа — лишь в нескольких футах от выхода, который ему так и не удалось обнаружить. Еще небольшое усилие — и он был бы спасен.

А теперь уже я попался в расставленную ловушку. Попался на радость этим безобразным тварям, стоящим кружком и смеющимся над моей беспомощностью. Мысль эта была невыносимой, и я едва не сошел с ума от отчаяния — иначе как было объяснить тот факт, что в диком приступе паники, не разбирая дороги, я пустился бежать по невидимым коридорам. В течение нескольких последующих минут я вел себя как настоящий безумец: спотыкался, падал, бросался со всего размаху на стены и в конце концов неподвижно скорчился в грязи — задыхающийся окровавленный ком лишенной разума плоти.

Падение меня немного отрезвило, и, медленно поднявшись на ноги, я вновь обрел способность видеть и осознавать происходящее. Собравшиеся вокруг зрители в каком-то особенном однообразном ритме покачивали грудными щупальцами — это было похоже на смех; в бессильной ярости я погрозил мерзавцам кулаком. Этот жест вызвал у них прилив издевательского веселья, несколько рептилий даже попытались его спародировать, неуклюже задрав кверху свои зеленоватые конечности. Устыдившись собственной нелепой горячности, я постарался собраться с мыслями и критически оценить ситуацию.