Зов крови

– Ничего. Уж до лагеря я как-нибудь доберусь – попутки ходят.

Молодой человек уселся на заднее сиденье, рядом с рыжей девицей в короткой – выше некуда – юбке:

– Ничего, не зажал?

– Сиди, сиди… Ты чего в таком прикиде-то?

– Художку репетировали. А сказали – Михалыч в райцентр едет, я и побежал… некогда было и переодеться.

– Да уж подождали бы, ладно, – обернулся из-за руля владелец джипа. – Прикид, конечно, да… Местные точно за артиста примут. Все девки твои, верно, Аллочка?

Рыжеволосая Аллочка томно засмеялась, едва не подавившись жвачкой – машину как раз тряхнуло на какой-то коряге.

– Ничего, ничего… – Родион тут же похлопал закашлявшуюся девушку по спине.

Аллочка благодарно кивнула:

– Спасибо.

И посмотрела на молодого человека уже более пристально:

– Тебя как звать-то?

– Ра… Роман.

– Ты, Ромик, на Радьку чем-то похож. Ну, ведь похож, верно?

Тут уже на Радомира выпялились и остальные, что молодого человека отнюдь не порадовало, хоть, конечно, его случайные попутчики вовсе не были древними людьми, подмечавшими все. Уж тех-то в подобных случаях не обманешь!

– Похож, да, – обернувшись, согласно кивнул сидевший на переднем сиденье парень, которого Рад видел и раньше, только вот, как зовут, не помнил. То ли Толик, то ли Шурик…

Рыженькая Аллочка хлопнула в ладоши:

– Вот! И Толик, заметил. Ага, значит, Толик все-таки… Девушка снова повернулась к Раду:

– Только ты, Ромик, конечно, повыше, в плечах шире… такой основательный, крепкий! Радьке до тебя далеко… Но… вот бороду тебе сбрить, да подстричься – похожи будете очень. Лица у вас у обоих такие… запоминающиеся. Только Радик, он более такой, наивный, что ли… Хоть и в армии успел послужить. Ой, как мы с ним три года назад зажигали! В Хосте, помните?

– И не в Хосте, а в Каньоне Дьявола, рядом с колхозом «Красный рассвет», – тут же поправил Рад.

– О, и ты там был? Что-то я тебя сразу не вспомнила!

Зато Родион вспомнил. Действительно, с этой вот рыжеволосой Аллочкой они и зажигали на дискотеке под открытым небом. Правда, дискотека не долго длилась – гром загремел, затем – ливень. Целовались уже в палатке, а до большего дело не дошло – слишком уж кругом людно было. Только вот эта Аллочка тогда блондинкой была… крашеной. И стрижка – в каре, а не как сейчас – по плечам волосы. Трудно узнать.

– Как хоть Радик-то не уберегся? Ну, зачем он в это поганое болото полез? А там еще и яма, овраг…

– Наверное, путь хотел срезать.

– Вот и срезал. Теперь остаток лета – коту под хвост.

– Ничего, парень он молодой, крепкий. Быстро восстановится, еще в следующем году всех нас в «личке» сделает.

– А вот это – запросто!

По радио звучал какой-то сопливо гнусный шансон – никакой другой музыки местные FM-станции почему-то не передавали. По обеим сторонам шоссе проносились бескрайние поля, засеянные желтым подсолнухом и кукурузой. Кое-где поля прерывались бахчами, и тогда в открытые окна джипа врывался сладкий аромат дынь и арбузов. Пригревало солнышко, но еще не пекло. Шеренгами стоявшие вдоль дороги тополя приветливо шевелили кронами.

– Вон станица, – водитель кивнул на повертку. – Говорят, когда-то и там больница была. Года два назад сократили.

– Какой-нибудь «Газпром» лучше бы сократили, – угрюмо буркнул Толик. – Или «Роснано»… Рос-пилнано… Вот как людям без больницы жить? Станица-то не маленькая, тысяч семь. Да еще хутора, деревни? А там ведь одни старики, где им до райцентра добраться.

– Хорошо хоть дорога есть.

– Да, дорога хорошая.

В этот момент позади раздался вдруг утробный рев сигнала, и мимо красного джипа Вовика Михалыча промчался черный лаковый внедорожник «Тойота – Лэнд Круизер».

– Вот сволота! – покачал головой Михалыч. – Я сто двадцать иду, а они… все сто пятьдесят. И куда так нестись?

– Главное – зачем? Ведь тут и торговцы на обочинах, и детишки на велосипедах.

– А давайте остановимся, чего-нибудь купим.

– Нет уж! – решительно возразил водитель. – Помню я, как по приезде коньяк купили. Так же вот, на обочине. Так я с того чертова коньяка… Так что терпите до магазина, девчонки!

Впереди уже показался райцентр, приехали – стандартные пятиэтажные домики времен брежневского социализма сменились сталинским псевдоклассицизмом с обсыпавшейся от времени штукатуркой.

– Районная администрация, – тоном профессионального экскурсовода пояснил Михалыч. – Бывший райком партии. Вон, еще и Ленин с протянутой рукой стоит, видите?

– Ой, точно!

– Где? Где Ленин?

– Проехали уже, Аллочка. Сейчас и больница.

Районный стационар располагался рядом с администрацией, на углу двух широких, усаженных разлапистыми каштанами, улиц. Высокий глухой забор, выкрашенный светло-желтой краской, распахнутые настежь ворота, за которыми виднелись обшарпанные от времени – тоже в сталинском стиле – постройки, как видно – отделения различного профиля. Главное же – административное – здание было новым, трехэтажным, из стекла и бетона. Этакий местный модерн.