Зов горы

– Какие он тебе материалы показывал? – спрашиваю я.

– Да все.

– И на Арцыбашева тоже?

– Который, типа, сгорел? А как же.

– И чего думаешь?

– Все с него началось, это как пить дать. Вот только этого Арцыбашева полиция по молекулам разложила – и ничего. Просто жил мужик, жил, а потом сорвался в Москву, к Фоменко.

– И никаких новых знакомств, необычных встреч, странных электронных писем?

– Никаких. Никогда не был связан с «Белухой». И никто в его окружении. Но информация о «Белухе» стопудово пошла от него… А вот как она попала к нему?

– Звонок из другого города. От человека, с которым он давно не общался, – говорю я.

Коля вздыхает.

– Скорее всего… Но учти, что их тоже всех допросили…

Я размышляю несколько секунд.

– А ты когда материалы изучал, между Арцыбашевым и самим Фоменко что-нибудь обнаружил?

Он смотрит на меня с удовольствием, как на способную ученицу.

Качает головой.

– Они никогда не встречались. Все перелопатили до седьмого колена – нет.

Я даже не ожидала, что так расстроюсь.

– Я была уверена… Черт…. Черт! – и бью кулаком по дивану.

– А ты не будь уверена, – советует он. – Меньше разочарований. Впрочем, одну загогулину я все-таки обнаружил. Арцыбашев в начале 90-х работал ментом в Москаленках. Ничего не говорит название?

Название и правда кажется мне знакомым.

– Подожди… Подожди, сама вспомню! – я предостерегающе поднимаю руку, он улыбается, глядя на меня сквозь дым очередной сигары.

Нас так натаскивали – заставляли запоминать любую хрень, встреченную на пути. Вывески, газетные объявления, названия станций, имена на бейджиках, фильмы с афиш, точное время радиопередач, часы увядания настурций на клумбах – любой бесполезный факт мог оказаться полезным.

Я вспомнила себя, сидящую на унитазе и запоминающую, как будет по-казахски «освежитель воздуха «малина»». Вспомнила надпись на финском киселе: «Омскакас» – по-шведски это означает «взболтать». Согласно теории нашего хозяина, это шведское слово однажды спасет мою жизнь.

Надпись на киселе…

Юридический адрес производителя…

Маленькие такие буковки…

Москаленки…

– Пельмени! – сказала я.

– Не потеряла навык, умница. Все еще запоминаешь? С медицинской точки зрения, это невроз. Некоторые идиоты складывают цифры в номерах проезжающих машин. Эта одержимость самая глупая, но и она будет востребована, уж поверь мне… Ты права, это выходные данные пельменей. Раньше хорошие были, сейчас дерьмо. Эти пельмени, действительно, делают в Москаленках. Но где это? Крупно там что написано? Название пельменей какое?

Мозги мои снова заскрипели.

– Так, сейчас… пельмени… пельмени «Сибирские»?

– Не-а. Холодно.

– Но это в Сибири, я точно помню.

– Сибирь большая…

Сибирские, Байкальские, Иркутские, Алтайские, Таежные, Медвежьи, Староверские, Тюменские – теплее – Кедровые, Новосибирские – какие там города еще? Напоминаю, что на свете есть Интернет, и почему бы тебе, Света, не посмотреть, где находятся эти чертовы Москаленки? – нет, я докажу ему, что еще чего-то стою – Югорские, Уренгойские, Газовые, Березовые, Ермаковские, Омские…

Точно! Взболтать. Омскакас. Я вспомнила потому, что запивала их киселем.

– «Омские»! Это пельмени «Омские».

– Да, дружок. Москаленки – это населенный пункт в Омской области.

– Фоменко начинал в Омске.

– Да. Правда, он утверждает, что никогда не встречался с Арцыбашевым. Но кто знает?

– Скажем, Арцыбашев что-то знал про Фоменко, – размышляю я вслух. – Хотел на этом заработать, поэтому и поехал в Москву без денег. Потом похитил его дочь…

– И? – насмешливо уточняет Мищенко. – Дальше-то что?

– Ну, может, все пошло не так, как он планировал. Она, скажем, погибла, он испугался, сбежал, инсценировал свою смерть… Вот только при чем здесь секта «Белуха»?

– Не при чем, – соглашается Мищенко.

– Слушай, а может, сам папаша ее того?

– Родную дочь?! – пугается Коля. – Кровиночку? – раздумывает. – Да нет. Он правда, не знает, где она. Если бы он ее убил, на фига ему снова всех будоражить? Не думаю.

– Ну, – вздыхаю я. – В любом случае спасибо за новый факт. Хоть что-то. Под финал, так сказать…

– Под фина-ал? – его брови полезли наверх. – Не будь идиоткой! История Гали Фоменко – это только начало.

Он любит красивые и ужасные фразы. Это его способ соблазнения.

– Светуль, – говорит он. – А поехали ко мне, я тебе свой дом покажу. Тысяча метров, бассейн, сауна. Спортивный зал собственный.